Ворон устремился следом за ним.
На улице они обменялись рукопожатием, и старый оперативник тут же спросил:
— Ну что, нашел свою подругу детства?
— А ты разве не слышал? — удивился майор.
— Понятное дело, слышал, но с недавнего времени перестал доверять слухам.
— Это не слухи... — Карел с удовольствием вдыхал морозный московский воздух. — Может, посидим где, поболтаем... Ты, кажется, хотел со мной о чем-то поговорить?
Оперативники поймали такси и, высадившись на Кузнецком Мосту, зашли в небольшой полуподвальный ресторанчик, с каким-то незапоминающимся морским названием.
— Я здесь уже бывал когда-то, — сказал Ворон, усаживаясь за более-менее опрятный столик. — Жрачка хреновая, но прослушать наш разговор будет невозможно... Ну, при условии, ежели кто норовит сунуть в чужие дела свой любопытный нос...
— Аномальная зона? — уточнил Карел, также усаживаясь за столик. — Что-то я ничего такого не чувствую.
— А ты и не почувствуешь, здесь действуют немного другие законы. Под нами, где-то на уровне десяти метров, обширная полость, там протекает подземная речка, ее нет даже на старых картах коммуникаций города. Но я ее нашел и, знаешь, ей черт-те сколько лет...
— Не над такими ли «зонами» в древности сооружали православные храмы?
— А шут его знает, — пожал плечами Ворон. — Сейчас их понатыкали где ни попадя, не пойму, как только успели. Просыпаюсь утром с похмела, подхожу к окну, а от золотых куполов прямо глаза режет.
— Не одобряешь?
— Да не то чтобы... — Оперативник немножко замялся. — Поздно мы спохватились, вот что я тебе скажу. Раньше нужно было это делать, значительно раньше. Скажем, в том же тридцать третьем, а не теперь с пылу с жару за несколько месяцев десятки храмов построить.
— Но ведь подействовало! — возразил Карел, подзывая жестом официанта. — И еще как.
— Оно-то, может быть, и подействовало, — нехотя согласился Ворон, — но что-то мне подсказывает: войну мы проиграли. Нет, не на фронтах, а вот здесь...
И он ударил себя кулаком в грудь.
Подошел невысокий смуглый официант, подал меню.
Ассортимент был не ахти. Все-таки война, хотя в мирное время здесь, наверное, кормили не лучше.
Разведчики заказали водки и скромную закуску. Официант не удивился и невозмутимо отправился за заказом. Таких клиентов тут было хоть отбавляй.
Ворон хрипло прокашлялся и, загадочно усмехнувшись, тихо спросил:
— Хочешь знать, где они сейчас прячут твою девку?
Выпрямившись на стуле, майор затушил недокуренную папиросу и с интересом принялся рассматривать ухмыляющегося опера.
Большая игра, судя по всему, только началась.
5
Странное откровение Ворона сбило Карела с толку.
Оперативник утверждал, что Риту держали в 18-й психиатрической клинике.
Ехать в клинику в тот же день было опасно. Майор, простившись с Вороном, отправился домой.
Дома, в однокомнатной, скудно меблированной квартире, Карел попытался нарисовать схему особо беспокоящих его в последнее время событий.
По всему выходило, что в самоволку Шестнадцатый отдел отпустил его неспроста. Каким-то образом в Москве узнали, что эта женщина обладает некими необходимыми НКВД способностями.
Возможно, Ворон не случайно оказался в одном из доноров Тойфельханда. Нейроразведка уже прощупывала плацдарм для будущих боевых действий.
Следующим в лагерь смерти пошел Карел, причем пошел по собственной инициативе.
Значит ли это, что на его сознание воздействовали?
Ответ был очевиден.
Итак, вырисовывалась некая схема. Конечная цель — заключенная Тойфельханда, у которой есть нечто, что ни в коем случае не должно попасть к нацистам.
Значит, псионики СС все-таки могли что-то заподозрить, но по каким-то причинам не успели. Возможно, внезапно появившийся в лагере «чужак» и отвлек их внимание.
Этим «чужаком» оказался Ворон, якобы заметивший среди заключенных ту самую женщину с фотокарточки Карела.
Что ж, это была самая типичная оперативная разработка Шестнадцатого отдела. И как он раньше не увидел, не догадался? Ведь на разведслужбе случайностей не бывает.
Хотя нет... Они, конечно, время от времени возникают и тут же ловко используются сведущими в «управлении случайностями» людьми. Кто-то заранее все предвидел, рассчитал, проанализировал. Для Риты же, скорее всего, мало что изменилось. Из одной клетки она попала в другую.
На бумаге все выглядело ясно и понятно. Подобную схему обычно разрабатывали в двадцать четыре часа.
Карел оказался центральной фигурой искусно законспирированного плана. Но интересно было другое: допускали разработчики или нет возможность того, что он сам до всего дойдет?
Предвиденные случайности дали превосходный результат, а вот майор первый раз в жизни оказался в дураках. Что ж, когда-нибудь это все равно должно было случиться.
Но неразрешенные вопросы по-прежнему требовали ответов, а времени, как всегда, не оставалось.
Карел усмехнулся. Сжег в пепельнице исчирканный карандашом листик бумаги, а пепел высыпал в унитаз. Затем вернулся в свою комнату, плотно зашторил окно и достал из шкафа маленькую резную шкатулку.
Оккультные символы на деревянной поверхности коробки не несли магического смысла, однако любопытный «чужак» вряд ли смог бы заглянуть в нее даже при очень остром желании.
Майор без труда открыл шкатулку.
Внутри на куске мягкой красной ткани лежали маленькие черные свечи, стертый до половины скошенный мелок, мутное круглое зеркальце и два небольших камня, темно-синий и фиолетовый.
Убрав с пола ковер, Карел уселся посреди комнаты, скрестив ноги по-турецки. Немного поколебавшись, взял мелок и нарисовал на полу магическую пентаграмму Выхода, почти такую же, какую он мысленно чертил сегодня на карте Германии в кабинете подполковника.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83