Минут через двадцать появилась новая эскадрилья немецких истребителей, но на этот раз уже без бомбардировщиков. Теперь топливо было на исходе у русских самолетов, да и боезапас они успели основательно поизрасходовать. Таким образом, после непродолжительного боя русским летчикам пришлось вернуться на свои аэродромы, и господство в небе опять вернулось к Люфтваффе. Прогнав русские самолеты, немецкие летчики не стали заниматься охотой на наземные цели, а принялись неторопливо барражировать на большой высоте, всматриваясь вдаль и ожидая появления свежих сил противника. Похоже, что их задачей было не подпустить русские бомбардировщики, вздумай таковые появиться.
Кружившие высоко в небе «мессеры» не особо беспокоили танкистов — лишь бы не появились «лаптежники». Другие роты подтянулись достаточно быстро, и батальон выдвинулся к месту прорыва немцев в полном составе, имея в своих рядах сорок танков Т-34М. Первое столкновение произошло достаточно неожиданно. Поднявшись на пологую возвышенность из низины, Иван увидел достаточно странные танки. Это были Т-26Э с башнями от немецких Pz-III с белыми крестами, намалеванными со всех сторон.
Иван, который до этого стоял, высунувшись по пояс из башни, сел на командирское сидение, закрыл люк и дал команду к бою. Заряжающий уже загнал в ствол бронебойный. Грохнул выстрел. Бронебойный снаряд с расстояния в полкилометра легко пробил почти вертикальный лобовой бронелист одного из немецких танков. Танк остановился. Из башни вылез только один немецкий танкист и заковылял в сторону залегшей позади танков пехоты. Он, похоже, был ранен в ногу. Больше из подбитого танка, который окутали клубы дыма, никто не появился. Другие машины батальона также дали залп. Некоторые снаряды промазали, некоторые срикошетили, но все равно более десятка немецких танков было выведено из строя в первые же минуты боя.
А Иван тем временем оглядывал поле битвы. Судя по всему, батальон столкнулся непосредственно с главными силами противника. Цепь Т-26 была длинной и на левом фланге переходила в цепь Pz-38(t). За танками шла пехота. Частично — пешком, а частично — десантом на танках. Метрах в двухстах за первым эшелоном наступающих шел второй. Это уже были более мощные танки Pz-Ш и Pz-IV, сопровождаемые пехотой на бронетранспортерах. А вдалеке за вторым эшелоном маячил еще и третий. Конечно, слабо бронированные, даже несмотря на дополнительно навешенные бронеплиты, и плохо вооруженные Т-26 не были серьезными противниками для Т-34М. С тридцатьчетверками еще могли тягаться Pz-IIIL с их достаточно эффективными длинноствольными 50-мм пушками, проигрывая лишь в бронировании. Но дело было в количественном соотношении. Немецких танков просто было на порядок больше, чем русских.
Но, несмотря на подавляющее численное превосходство противника, тридцатьчетверки продолжали двигаться вперед, останавливаясь лишь для стрельбы.
— Внимание всем! Вперед не лезем! Бьем с дистанции! — раздался в наушниках голос командира батальона. — Кому сказал, вперед не лезем?!
Тридцатьчетверки встали и начали расстреливать приближающиеся немецкие танки. Противник продолжал двигаться, пытаясь сблизиться на расстояние, с которого 37-мм и 50-мм пушки могли бы хоть как-то пробивать броню тридцатьчетверок. Они теряли машину за машиной, но продолжали наступать, надеясь на свое количественное превосходство.
По мере сокращения дистанции появились потери и среди русских танков. Командир батальона приказал двигаться задним ходом в низину, отстреливаясь с коротких остановок, чтобы занять оборону там. Это было достаточно своевременное решение, которое позволило хоть немного сократить влияние численного превосходства немцев. В таком случае немецкие танки вступали бы в бой по мере появления на вершине склона, да к тому же им был бы затруднен обзор и обстрел целей, расположенных в низине.
Тридцатьчетверки не спеша начали отход, продолжая наносить урон противнику. Но и сами несли при этом потери. Первый эшелон немецких войск снизил скорость, чтобы подождать второй эшелон, но все равно оказался на вершине подъема раньше. Находясь на гребне, танки оказались наиболее уязвимы за счет плохого обзора вниз. Кое-кто из немецких танкистов даже не отважился соваться в низину раньше времени и дал задний ход.
30 июня 1941 года. Поле в четырех километрах от деревни Ольховка.
Взгляд из люка PZ-IVF2.
Когда и вторая линия русских траншей была преодолена, пехотинцы, наступавшие в первой волне, сели на броню танков и продолжили дальнейшее движение в качестве танкового десанта. Шедшие вторым эшелоном танки и бронетранспортеры эсэсовской дивизии «Тотенкопф», ввиду отсутствия противника, для увеличения скорости движения вновь перестроились во взводные колонны. Гауптштурмфюреру фон Блицману так и не удалось поучаствовать в бою, все прошло без него. Когда его танк, переваливаясь через воронки, проходил через первую линию разгромленных позиций, в небе появились русские пикирующие бомбардировщики Пе-2, имевшие «истребительные» летные характеристики и неплохую точность бомбометания.
Русские самолеты отбомбились по перестроившимся во взводные колонны частям дивизии «Тотенкопф». Два танка полностью разворотило прямыми попаданиями бомб, а еще шесть получили повреждения гусениц от близких разрывов. Кроме того, было подбито пять бронетранспортеров. Будь русских бомбардировщиков больше, чем восемь, то было бы намного хуже.
37-мм самоходным зенитным установкам удалось сбить только один русский истребитель из числа сопровождавших бомбардировщиков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89