— А где твой друг Вася? До сей поры сидит на губе? — осторожно поинтересовался Ромашкин.— Нет, Ваське повезло больше всех. Его, правда, сослали на Север, но слухи о подвигах достигли командиров, он в авторитете и уже начальник штаба батальона. Счастливчик.Вовка потянулся до хруста в костях и спросил:— Никита! Поезд в полночь! Куда пойдем? В какой кабак? Ты город хотя бы чуть-чуть знаешь?— Не знаю. Бывал только в районе аэропорта.— Зато я везде тут гулевал! Предлагаю в «Фирюзу». Вино и девчата, лучшие в городе.— Да у меня с деньгами швах. Я хотел к родственникам съездить.— Гм-гм! Жалко, что у тебя нет денег. Одному мне идти в кабак тоже не с чем. На один «червонец» не покутить. Что ж, девочки отменяются. Так где, ты говоришь, живут родичи? Они нам нальют?— Вовка! Я туда иду в третий раз. Брать тебя с собой не планировал. Я только недавно узнал, что они вообще существуют. А тут еще и тебя в придачу приволоку… Сам подумай!— Подумал. И что? Нормально! И волочь меня не надо, сам дойду! Главное правильно прийти. Ты умеешь в гости ходить?— Ну-у-у… Умею. Ну-у.— Лапти гну! Вот что ты купишь для торжественного стола?— Тетке цветы и торт к чаю, наверное…— Эх, ты! Зелен! Какие, к черту, цветы! Главное, прийти со спиртным! Тогда накрытый по полной программе стол обеспечен! А к твоему торту, верно чай подадут — и на этом вся программа. Возможно еще кофе сварят. Голодными придем, голодными уйдем! Ты есть хочешь?— Хочу! — честно признался Никита. — Еще как хочу!— Вот и я! Твои родственники единственный шанс попировать. Всё! Идем вместе! Сначала в лабаз!Магазин радовал изобилием спиртного: коньяки, иностранные и местные вина, водка. Приятели вывернули карманы и подсчитали деньги. Пятнадцать рублей с мелочью.— Никита! Если купить коньяк — хватит на одну бутылку. Маловато чтоб разогреться. Водку взять — банально. Берем три бутылки кубинского рому! Вкусно, крепко, оригинально! Пираты, пиастры! Идем на абордаж твоих родичей! Кар-р-рамба! Жаль, последние пятнадцать рублей до копеечки истратим. Даже шоколадки детям не купить. Детки в том доме водятся?— Вроде да. Точно не знаю. У моей почти сестры есть муж. Ей лет тридцать, и наверное, дети есть… Ирина…— Тридцать лет! Мой любимый возраст! Ирина! Мое любимое имя!.. А, да! Муж, говоришь? И он тоже будет?— Не знаю. Он летчик, она стюардесса. Летают в разных экипажах. Так что… Не знаю.— Значит шанс отсутствия мужа имеется. А почему почти сестра?— Да я ее так называю. Они мне и не родные, по большому счету. Это семья деда от первого брака, а дед отчим моей мамани.— К черту подробности!«Не родные» оправившись от неожиданности (вдруг вваливаются два офицера! добро бы хоть один!), засуетились-захлопотали, раздвинули стол. К гостевому кубинскому рому добавились две хозяйские поллитровки водки. Закуски, всё такое. В общем, развиднелось…Хлюдов сосредоточился на охмурении Ирины, плел ей о своем московском детстве, о бурной юности, сыпал столичными сплетнями. Выяснилось, что он на дружеской ноге со всем звездным составом Ленкома, а К… (фамилия звезды театра и кино упомянута походем), вообще ему за сигаретами бегает. И, разумеется, Ирина «клюнула». Не каждый день в наше-то захолустье заносит такого мажорного! Да и сам собой недурен — строен, голубоглаз…Дальше — больше. Вот и музычку включили, сейчас танцевать начнут. Ага, медленный танец. В обнимочку. Я на тебе, как на войне, а на войне, как на тебе. Буквально…Ирина томно хихикала, прижимаясь к Хлюдову, а тот нашептывал ей на ушко и нашепывал.— Володя! На минуточку можно? — поймал паузу между танцами Никита.— Чего тебе?— Ну, к столу-то подойди! Что мне, одному пить?!— А, пить?! Это завсегда! Н-наливай!— Не лезь, гад, к моей сестре! — прошипел Никита, наливая. — Ты ей уже всё ухо изжевал поцелуями. Мне потом стыдно будет появиться в этом доме. И муж у нее — здоровенный «шкаф». И тебе достанется на орехи, и мне перепадет ни за что.— Отстань! Не лезь в нашу с ней личную жизнь!— Ага, уже в вашу личную!— Не видишь, девушка нуждается во мне, как цветок в пчелке! Я ее непременно опылю!— Да? А ее ты спросил?— А то! Ввожу в курс дела: Ирина пригласила меня к себе в гости. Муж сегодня ночью в отлете, вернее, в полном пролете.— Он утром вернется и отправит тебя в последний полет — в штопор, с четвертого этажа. Учти, до аэропорта здесь — два шага.— Ерунда! Гусары любят риск! Сейчас допиваем ром, и мы с ней идем к ней. Там ребенок, но заночует у свекрови. Мы обо всем договорились!— Договорились они! А со мной — договорились?— А ты тут при чем? Ты что, сваха? Сводник?— Дурак! Ты нагадишь, наследишь, а со мной разговаривать перестанут и на порог больше не пустят. И потом! Где ты предлагаешь мне болтаться всю ночь? На вокзале куковать до утра?— А чего болтаться? Езжай в Педжен!— Как же я до него доеду? Денег-то у нас больше нет. Проездные документы выписаны на твое имя.— Вот черт! Навязался на мою шею. Хомут! Расслабиться мешаешь!— Я?! Я тебя сюда привел, накормил, обогрел! С Иркой, дурой длинноногой, познакомил! И я же ему мешаю!— Никит, признайся, ты мне просто завидуешь. Хотел бы оказаться на моем месте?Никита угрюмо промолчал, давая понять всю неуместность…Хлюдов истолковал с точностью до наоборот:— Слушай, а может она и тебя в гости пригласит?! Втроем будет еще веселее. Не пробовал ни разу? Спроси у сестрицы — она согласится, зуб даю!— Ты пошлая и наглая морда! — резюмировал Никита и неожиданно для себя буркнул: Сам спрашивай…— И спрошу! — И ведь пошел, поганец, спрашивать! Благо новая пластинка поставлена…Ромашкинская «родственница», то бишь Иркина свекровь из своего угла за столом наблюдала с явным неудовольствием за Хлюдовым и поведением снохи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83