Ни фига себе! Куда же еще подальше? Это что, еще не самая окраина земного шарика? Есть более глухие и гадкие места? Не ожидал, лейтенант Ромашкин, не ожидал.Он совершил ритуал представления остальным начальникам, переходя из кабинета в кабинет. Никто особенно энтузиазма не выказал — прибыл и прибыл, какая нам от тебя польза!Замполит полка Бердымурадов был менее груб, чем отец-командир Хомутецкий, но дослушать до конца рассказ об отсутствии билетов не пожелал, махнул рукой. По долгу службы расспросил о семейном положении и распорядился по поводу ночлега:— Переночуете в общежитии. Затем поставим вопрос на жилкомиссии о выделении квартиры.Ого! Есть даже свободное жилье!— Когда приедет супруга? — спросил замполит, делая пометки в блокноте.— Уже. Она со мной! С чемоданами на КПП. Как в кино «Офицеры», — Никита закатил к потолку глаза. Эх, как бы от нее избавиться побыстрее! Сплавить к теще, что ли? Может, и не вернется обратно. Надоело бесконечное нытье! Или пора разводиться?— Вот и хорошо! — невпопад ромашкинским мыслям одобрил замполдит. — Председатель жилищной комиссии — майор Зверев, наш зам по тылу полка. Сейчас ступайте к нему, напишите заявление. Крыша над головой — самое главное для семьи!— Крыша — да, это замечательно. Жена в следующем месяце на пару недель поедет сдавать сессию в институте. Пока туда-сюда, я обживусь…Бердымурадова столь тонкие нюансы семейной жизни лейтенанта уже не интересовали, он уже углубился в чтение газеты «Правда».Представление полковому начальству растянулось до вечера. Молодому лейтенанту все было в новинку. Казалось, не первый год в армии (шестой), но тогда был солдатом, курсантом. Все в прошлом, а теперь офицерская жизнь — с чистого листа. Как-то она сложится, жизнь эта? Капитанским званием? Или удастся стать полковником? А то и посчастливится — до генерала?Из штаба полка, где сдал документы в строевую часть, он был скоренько препровожден в батальон, а там попал прямо в лапы начальника штаба.— Лейтенант. Как фамилия? — грозно спросил рябой майор с «шилом бритым» лицом. Начальник курил на высоком крыльце, небрежно стряхивая пепел на парапет.— Ромашкин. Лейтенант Ромашкин. Назначен на должность заместителя командира восьмой роты.— Отлично! Как раз вовремя прибыл. Попался, голубчик! — майор радостно потер ладони. — Ты-то мне и нужен! Завтра заступаешь начальником патруля по гарнизону. Солдат тебе в подчинение определит ротный. Форма следующая: брюки в сапоги, без оружия. Чего молчим? Приказ не ясен?— Ясен. Так точно! — отчеканил Никита в некотором смятении. Он-то сразу представился: «Лейтенант Ромашкин!» А вот что за майорское рябое «мурло» им так командует? — Разрешите полюбопытствовать, чтоб впредь знать? Вы-то, майор, кто будете?— Что?!! Кто?!! Я — майор Давыденко! Начальник штаба батальона! Твой прямой начальник. Второй по значимости для тебя после комбата!— Виноват. Не совсем понял последнее выражение. А замполит батальона у нас есть? Или он отсутствует? А ротный?— Молчать, бояться! В порошок сотру, по нарядам загоняю! Ух, ты, говорливый какой объявился. Что ни замполит, то умник и демагог! Мало мне было Колчакова, так нате вам — еще один говорун! Что ни лейтенант, то Бенедикт Спиноза!— А чем плох Борух? — буркнул Никита. Что в батальоне есть и другие демагоги, подобные ему, где-то вдохновило и порадовало.— Борух? Какой Борух?!— Спиноза. Фамилия Спиноза. Имя у него настоящее — Борух.— А, так он еще и Борух?! Тем более! Все вы для меня спинозы-занозы! Занозы в жопе! Политические занозы!В этот момент из открывшихся дверей появился широкоплечий майор, а за ним два весело хохочущих капитана. Майор поймал последние фразы Давыденко и нахмурился. Высокие начищенные сапоги сверкали черным глянцем на солнце. Шитая фуражка с высокой тульей, словно у латиноамериканского генерала-диктатора. Широкие плечи бывшего борца. Волевой квадратный подбородок. Ох, нелегка доля его подчиненных!.. Правда, позднее выяснилось, что этот борец — милейший человек.— Мирон! Ты уже теперь не ротный, уймись! Чего ты накинулся на молодого лейтенанта? Солиднее нужно быть, интеллигентнее.Начальник штаба слегка растерялся, лицо его и без того не бледное, побагровело еще пуще:— Да вот… Прибыл новый замполит роты. По всему видать, наглец и бездельник. Мало нам своих!— По чему — по всему? Какой у тебя критерий для определения личности? Веснушки на носу? Голубые глаза?— Товарищу майору, наверное, не понравилось, что я за честное имя Спинозы вступился, — рискнул хмыкнуть Ромашкин.— Чье имя, за какое имя?— Спинозы. За Боруха.— Наш человек! — кучерявый капитан-брюнет толкнул в бок высокого голубоглазого блондина, тоже капитана.— Короче! — майор Давыденко швырнул окурок в урну, будто тот окурок во всем и виноват. — Вот, вам новый кадр! Забирайте на здоровье и мучайтесь. Но главное, чтоб не забыл о завтрашнем заступлении в патруль. Иначе я его живым сожру! В первый день службы!Он быстро сбежал по ступенькам вниз и зашагал широкими чеканными шагами через плац к выходу из городка.— Ну, лейтенант! И чем ты так Мирона разозлил? — опосредованно похвалил капитан-блондин. — Чуть не довел до инсульта!— А я знаю?! Он и до меня был уже на взводе, словно бешенный бросился… Да! Кстати! — Отрапортовал скороговоркой: — Лейтенант Ромашкин. Прибыл для прохождения службы в восьмую роту.— Вовремя прибыл! — возрадовался капитан-брюнет. -Наконец-то я сдам должность! Ведь ты моя смена, р-родненький! Моя фамилия Штранмассер, откликаюсь на Михаила.— А также на Моисея, — подъелдыкнул капитан-блондин.— И на Моисея тоже. Но никто пока на святую землю не зовет!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83