— Ну, куда теперь? Может, в «Айсберг»?— Нет. Давай лучше в «Сонет», там все свои, если что — прикроют. * * * Юрий Астафьев в этот поздний час имел крайне неприятный разговор с дежурным врачом травматологического отделения больницы Рэмом Андреевичем Богомоловым, мужиком предпенсионного возраста. Он отличался скверным и вздорным характером. Ходили слухи, что и врач он так себе, и к нему прочно прилипла кличка Костолом, что не мешало Богомолову занимать должность заведующего отделением. Ходили также слухи, что это неспроста…— На каком основании вы ночью находитесь в отделении? — почти допрашивал он лейтенанта.— Хотя бы поэтому, — сказал Юрий, доставая свои корочки.Но Рэм Андреевич пренебрежительно отмахнулся:— Не утруждайте себя! Я сегодня разговаривал по телефону с вашим начальством и сообщил, что угрозы для жизни этой вашей Орловой нет, так что извольте сейчас же покинуть стационар.— И кто же имеет право находиться в палате вместе с больным? — с закипающей в душе злостью спросил лейтенант.— Только близкие родственники, члены семьи. Вообще я думаю, что и им уже тут делать нечего. Кризис явно миновал, и мы вполне обойдемся своими силами.Завтра я попрошу родных больной покинуть отделение.«Козел, что творит, а?! И надо же, именно он дежурит сегодня, другому кому-нибудь можно было бы честно рассказать об опасности, грозящей Ольге. А этот тип опасный, сразу помчится докладывать».Неожиданно лейтенанта осенила простая и забавная идея:— А я тоже являюсь членом семьи Орловых.— Это каким же образом? — ухмыльнулся Богомолов, высоко подняв белесые брови.— Я Ольгин жених. Мы недавно подали заявление в загс.Врач засмеялся и, поднявшись из-за стола, отправился прямиком в палату номер пять. Там, как всегда, горел свет, на койке, придвинутой поближе к дочери, дремала Анна Владимировна. При виде столь странной, возникшей среди ночи делегации она порывисто вскочила.— Послушайте, мамаша, вот этот молодой человек утверждает, что он является женихом вашей дочери. — Богомолов пренебрежительно ткнул большим пальцем себе за спину.Сонная, ничего не понимающая Анна Владимировна переводила недоуменный взгляд с доктора на лейтенанта.— Кто, Юрочка? — спросила она.— Да. Вот этот тип с милицейскими корочками, — усмехнулся Рэм.До Орловой наконец дошло, о чем идет речь, более того, она увидела, как отчаянно лейтенант подмигивает ей из-за спины невысокого костоправа. Астафьева она считала хорошим, симпатичным парнем, и она радостно закивала головой:— Да-да, это так. Юрочка в самом деле Ольгин жених.Этого Богомолов никак не ожидал. Он резко развернулся и, уставившись в лицо неожиданному жениху маленькими пронзительными глазками, процедил:— И все равно это не дает вам права оставаться в отделении: в палате уже есть ухаживающий за больной. Ясно?— Ясно, — согласился Юрий и вышел вслед за доктором.Тот, пребывая в дурном настроении, прошел в ординаторскую, но, усевшись за стол, вновь увидел перед собой все того же надоедливого посетителя:— Вам же русским языком сказано! Покиньте отделение, иначе я вызову милицию!— Вызывайте, только приедет патруль с парой сержантов, которых я разверну на сто восемьдесят градусов, понятно?— Я сейчас позвоню вашему начальнику, как его, Мамонов, что ли?— Звоните, в час ночи он очень обрадуется вашему звонку.— Слушай, парень, мне плевать, кто ты, но я тебя отсюда выставлю в любом случае!— А спорим, нет?— Это почему же? — ухмыльнулся доктор. Неожиданно Юрий выхватил свой пистолет и сунул его под кадык костолому.— А вот почему, — довольно грозно сказал он. — Если с Ольгиной головы упадет хоть один волосок, твои мозги будут соскребать с этого потолка!Астафьев говорил все это вполголоса, но с такой яростью, что травматолог отчетливо понял: этот исполнит свою угрозу. В стенах больницы Богомолов привык чувствовать себя' вольготно, но на этот раз испугался по-настоящему. Чего стоил только один взгляд этого чокнутого мента!— Ты… вы не надо так, — сдавленным голосом просипел он: дуло пистолета давило на горло и мешало говорить.— А как надо? Ты же, с-сука, нормальных слов не понимаешь?!«Черт с ним, — подумал доктор. — Пусть переночует, а там я дойду до прокурора, до этого Мамонова, и ему мало не покажется».— Хорошо, оставайтесь, я разрешаю, — прохрипел он.— Ну вот и ладушки, — сказал Астафьев, пряча пистолет в кобуру. — Я знал, что мы договоримся.Он вышел в коридор все еще во взвинченном состоянии, вытер со лба пот и, дойдя до знакомой палаты, сказал стоящей на пороге встревоженной Анне Владимировне:— Все-таки я прописался тут у вас.— Хорошо, Юрочка, с тобой как-то спокойней.Колодников с компанией еще не успели выехать с улицы Достоевского, как ожила рация, и искаженный хрипом эфира голос дежурного сообщил:— Внимание всем патрульным машинам, в доме номер шесть по улице Молодогвардейской избит человек. Преступники скрылись на коричневой машине, предположительно «девятке».— Слушай, это же мой дом, — удивился майор. — Ну-ка, поехали туда!Колодников включил рацию и уточнил:— Селиванов, в каком подъезде нашли пострадавшего?— Сейчас посмотрю… в третьем, на втором этаже.— Это твой подъезд и этаж, — сказал Пашка Зудов, встревоженно глядя на Колодникова.— Да, — Андрей облизал внезапно пересохшие губы и попросил шофера:— Серега, давай на максимум.«Уазик» дернулся, взревел, но поехал ненамного быстрее.— Господи, какая же это рухлядь! — пробормотал водитель. — Когда же нам новую дадут?— Вроде обещали в этом году. Помнишь, когда месяц Назад генерал приезжал, — напомнил Зудов.— Новую, скажешь тоже! — хмыкнул шофер. — У нас ГНР без машины, так что если новая тачка придет, им и отдадут.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98