Ему не составило труда снять номер рядом с вашим и просверлить в стене небольшую дыру. С помощью обычного врачебного стетоскопа он сегодня слышал каждое ваше слово, все, о чем вы говорили со своим минером.
Вот теперь Анна Владиславовна побледнела, убрала руки со спинки дивана и подалась всем телом вперед. А Бураев, обливаясь болезненным потом, продолжал:
-- Я бы простил вам все -- измены, распутство... Но когда вы со своим офицеришкой принялись обсуждать, как избавиться от моей дочери и завладеть всем моим состоянием... Это ведь вы предложили отправить молодоженов на яхте и, взорвав ее, отправить на дно? Молчите, ясновельможная пани? Значит, все правильно. И вот тогда я понял, что у меня есть только один способ защитить мою дочь...
Бураев откинул наброшенный на колени плед, жена его вскочила, хотела закричать, но не успела.
Дремавший за дверью в кресле Пантелей услышал три резких частых револьверных выстрела и чуть попозже -- еще один... 10. ПО ШПАЛАМ.
Приткнувшийся в самом углу вагона электрички Силин долго усмирял нервную дрожь. Он пытался выкинуть все случившееся из головы, но секунда за секундой опять и опять память выкидывала в воспаленный мозг сцены бойни в Хлебном переулке. Электричка мерно следовала своим маршрутом, останавливалась и трогалась снова, народ в вагоне менялся, как приливы и отливы в море, а Нумизмат не замечал ничего на свете. Из этого состояния его вывели три человека в камуфляжных куртках. Один из них что-то сказал, но видя, что пассажир не реагирует на его вопрос, тронул его за плечо.
Силин поднял глаза и, увидев камуфляж, мгновенно запаниковал.
"Милиция!" -- пронеслось у него в мозгу. Парень что-то спрашивал у него, но Михаил не понимал. Он чуть было не выдернул из кармана пистолет, но в последний момент вспомнил, что в обойме "Макарова" не осталось ни одного патрона. И тут до него дошло, что просто-напросто просят предъявить билет.
-- А-а... у меня нет билета, -- несколько заторможенно отозвался Нумизмат, с трудом разжимая пальцы вокруг рукоятки пистолета.
-- Платите штраф, -- хмыкнул довольный контролер, поглядывая на своих коллег. -- Куда едете?
-- До конечной, -- все тем же вялым тоном признался Михаил.
-- Из Железногорска?
-- Да. Сколько с меня?
-- Стоимость билета плюс штраф. Или выходите.
-- Нет, я заплачу. Сколько?
Достав из кармана деньги, Силин расплатился и снова забился в свой угол. Уже в тамбуре один из контролеров сказал:
-- А здорово дяденька ширнулся!
-- Ширнулся? -- удивился другой. -- Я думал, он пьян.
-- Не-а, ни капли не пахнет. "Нарком внутренных вен".
А Силин никак не мог успокоиться. Эта глупая сцена с контролерами вернула его на землю и показала, насколько он беззащитен. Нумизмат уже привык, что в любой момент может пустить в ход оружие, и сейчас, без патронов, он чувствовал себя голым и слабым.
Доехав до конечной остановки, Силин понял, что попал в капкан. Городок, в котором он очутился, был еще меньше Свечина, электричка, идущая на запад, отправлялась только утром. Проторчав с полчаса в пустом зале ожидания, Михаил почувствовал себя более чем неуютно. Его рост, разбитая губа со свежезапекшейся кровью -- все привлекало внимание редких пассажиров и персонала. Тщательно проштудировав расписание поездов, Силин вышел из вокзала и, побродив по городу битых три часа, вернулся смертельно замерзшим.
-- Девушка, билеты до Москвы на проходящие поезда есть? -- спросил он у скучающей кассирши. Оторвав глаза от любовного романа, та простучала по клавишам компьютера и, не глядя на Михаила, ответила:
-- Один билет в мягком вагоне. Берете?
-- Да, конечно, -- заторопился Нумизмат, подавая деньги и паспорт.
Через полчаса он уже качался на второй полке скорого поезда, во весь опор летящего к столице. Пару минут он еще думал о том, что сейчас творится в Железногорске, вычислили ли его причастность к убийству Чалого или нет, но потом смертельная усталость плавно перетекла в безразличие, и Силин на какое-то время обрел покой.
Вряд ли он спал бы спокойно, если бы знал, что все правоохранительные силы страны усиленно ищут "свечинского маньяка". Эту кличку ему дали в родном городе, хотя Филиппов предлагал другое прозвище для своего подследственного -- Нумизмат. Но для городского начальства оно показалось слабоватым, особенно после жесточайшего убийства Жучкова. Сам Филиппов получил хороший нагоняй, но вскоре после убийства антиквара был командирован в Железногорск, как человек, наиболее хорошо знавший Силина. Созданная в областном центре спецгруппа должна была заниматься только делом Силина. Именно Филиппов первый сформулировал мотивацию всех преступлений Нумизмата:
-- Похоже, он идет по следу своей чертовой коллекции.
-- Да, -- со вздохом согласился его железногорский коллега Николай Ефимов, глава группы. -- Жена Зубанова показала, что последние две недели покойный активно занимался монетами. К сожалению, увозили и привозили коллекцию без нее, так что она не видела ни людей, ни машины. Хотя пацаны со двора утверждают, что это был черный джип "чероки".
-- У нас в городе их штук двадцать, не меньше, самая популярная машина среди братвы, -- заметил оперативник, старый и опытный Федор Макеев. -- Кто из бандюг замешан в этом деле?
-- Ну, это вам Силин скоро сам подскажет, -- философски спокойно предсказал Филиппов.
За то время пока Силин выслеживал Чалого, все как-то немного успокоилось. Кое-кто из следственной группы даже предположил, что "свечинский маньяк" покинул Железногорск. Макеев почти было вычислил Чалого как предполагаемого похитителя коллекции, а значит, и следующей потенциальной жертвы Нумизмата.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139