Прав Пашка, война идет всегда и везде, и даже в мирное время. И очередной ее раунд Сталин уже выиграл, посадив нас на сырьевую иглу. Скоро начнется следующий раунд, надо готовиться».
Со стороны Пулково взмыл в небо, очевидно направляясь в Стокгольм или Берлин, четырехмоторный пассажирский самолет Сикорского, авиакомпании «Пулково». Он же — модификация дальнего бомбардировщика Сикорского. «И все же у нас есть чем их встретить», — гордо подумал Алексей, отдавая деньги служащему бензоколонки.
Татищев снова запустил двигатель, включил передачу и выехал на автостраду. Предстоял еще долгий путь до небольшого поселка под Лугой, где жил адмирал.
* * *
Когда Алексей подъехал к дому Оладьина, то удивился, какое количество машин собралось перед воротами в столь ранний час. Припарковав «мерседес», он прошел к входу, толкнул дверь и оказался в набитой людьми приемной. Тут же из толпы вынырнул старый знакомец — Гюнтер Вайсберг.
— Здравствуйте, Алексей Викторович, — затараторил он, подобострастно глядя в глаза новому гостю, — идемте скорее, адмирал вас ждет. Каждую четверть часа о вас справляется.
— Что происходит? — удивился Алексей.
— Адмирал сам все расскажет, — бросил Вайсберг, хватая Алексея за рукав и буквально силой увлекая за собой к кабинету адмирала.
Пропустив Алексея вперед, Вайсберг закрыл за ним двери, оставшись снаружи. Татищев вновь предстал перед своим бывшим начальником. Бросив на него беглый взгляд, поразился. Таким Алексей не видел Оладьина уже давно. Казалось, этот шестидесятидевятилетний человек разом сбросил с себя два-три десятка лет. Он выглядел так, будто снова стоял на капитанском мостике, принимая доклад командира корабля.
— Здравия желаю, ваше высокопревосходительство, — проговорил Алексей.
— Здравствуй, черт, — сжал его в объятьях Оладьин. — Садись, есть серьезный разговор.
Они разместились в мягких кожаных креслах, и адмирал произнес:
— Ко мне тут заявилась делегация банкиров и промышленников, во главе с Путиловым. Испуганные. Лапки дрожат, хвостики поджаты. Сообразили-таки, черти, что новой войной пахнет. Слезно просили выставить свою кандидатуру на президентских выборах. Североросский национальный конгресс объявил о безоговорочной поддержке.
— Вы согласились? — поднял брови Алексей.
— Конечно, — крякнул адмирал. — И скажу тебе то, что ты уже от меня слышал. Ты мне нужен.
— К вашим услугам. В каком качестве?
— Обсудим. Скажи для начала… из того, что знаешь о будущем. Война неизбежна? Когда? Что мы можем сделать?
— Война неизбежна, — кивнул Алексей. — Не позднее конца следующего года Сталин нападет. Наши естественные союзники — Эстония, Латвия, Литва, Польша, Крым.
— Ну, ты хватил, — изумился адмирал. — Польша с Литвой пока еще не начали войну за Вильно только из-за Лиги Наций. Латвия с Литвой всё шельф поделить не могут, и тоже на грани войны. Крым нас всех знать не хочет. Может, еще каких союзников поискать, посильнее, а?
— Англия и Франция? — уточнил Алексей. — Сейчас они идут по пути уступок и предадут нас при первой же возможности. Потом, когда начнется война, окажутся отрезаны от нас Германией и не смогут помочь. Вы же помните, как они повели себя в восемнадцатом.
— А если Гитлер? — растягивая слова, произнес Оладьин.
— Сделка с дьяволом дурно пахнет, — поморщился Алексей и, поймав тяжелый взгляд адмирала, продолжил: — А если говорить о государственной целесообразности, я считаю, что Гитлер обречен. Однако наш союз с фашистами даст Сталину со временем повод напасть на нас. Что касается Гитлера… Я вам уже докладывал. В следующем году Сталин купит его разделом Польши, и фюрер под это дело может нас вождю и сдать.
— Резонно, — покачал головой адмирал. — Теперь о твоем участии в предполагаемом правительстве…
— Я бы хотел снова встать во главе Управления государственной безопасности, — быстро произнес Алексей.
— Я обязательно реализую твой проект подчинения национальной гвардии и пограничной стражи Управлению. Но госбезопасность возглавит Вайсберг. Это решение окончательное, — тоном, не терпящим возражений, проговорил Оладьин. — Тебе же я предлагаю пост министра иностранных дел. Если ты его принимаешь, прошу за месяц разработать доклад с предложениями по внешней политике. Опыт у тебя уже есть.
— Не слишком удачный, — вздохнул Алексей.
— Был и успех, — ободрил Оладьин. — Не тушуйся, храбрость города берет.
«Монаршая мудрость, — подумал Алексей, — не давать усиливаться сильным. Хитёр. Реальных рычагов мне, как всегда, давать не желает. Двигает своего холуя, тупого, но преданного. Что же, не впервой».
— Я согласен, — произнес он. — Еще один вопрос. Какова ваша экономическая программа?
— Я еще не думал об этом, — пожал плечами адмирал.
— Если позволите, я бы подготовил предложения и в этом направлении, — проговорил Алексей, поднимаясь.
— Действуй, — прогудел адмирал. — Кстати, ты все еще занимаешься борьбой?
— Занимаюсь, — кивнул Алексей, — У меня есть свой зал и ученики. Часто тренируюсь с Колычевым. Его школа разрослась по всей Европе, и даже в Америке есть филиалы.
— Надеешься всех врагов одним броском победить? — съязвил адмирал.
— Нет, просто это помогает поддерживать ум и тело в наилучшем состоянии, — улыбнулся Алексей.
— Хорошо, — улыбнулся Оладьин. — Мы с тобой горы свернем. И прежних ошибок я уже не допущу.
— Что вы имеете в виду? — насторожился Алексей.
— Всё, — буркнул Оладьин.
Выйдя в гостиную, Алексей подошел к телефону и набрал номер своего делового партнера Павла Набольсина. Когда тот ответил, Алексей, поздоровавшись, произнес:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18