Вместе с женой и детьми он очутился на ул
ице без куска хлеба. Епископ послал за ним, мягко побранил его и назначил н
а должность привратника собора.
За девять лет монсеньор Бьенвеню добрыми делами и кротостью снискал себ
е любовное и как бы сыновнее почтение обитателей Диня. Даже его неприязн
ь к Наполеону была принята молча и прощена народом: слабовольная и добро
душная паства боготворила своего императора, но любила и своего епископ
а.

Глава двенадцатая.
Одиночество монсеньора Бьенвеню

Подобно тому, как вокруг генерала почти всегда толпится целый выводок мо
лодых офицеров, вокруг каждого епископа вьется стая аббатов. Именно этих
аббатов очаровательный св. Франциск Сальский и назвал где-то «желторот
ыми священниками». Всякое поприще имеет своих искателей фортуны, которы
е составляют свиту того, кто уже преуспел на нем. Нет власть имущего, у кот
орого не было бы своих приближенных; нет баловня фортуны, у которого не бы
ло бы своих придворных. Искатели будущего вихрем кружатся вокруг велико
лепного настоящего. Всякая епархия имеет свой штаб. Каждый сколько-нибу
дь влиятельный епископ окружен стражей херувимчиков-семинаристов, кот
орые обходят дозором епископский дворец, следят за порядком и караулят у
лыбку его преосвященства. Угодить епископу Ч значит стать на первую сту
пень, ведущую к иподьяконству. Надо же пробить себе дорогу, Ч апостольск
ое звание не брезгует доходным местечком. Как в миру, так и в церкви есть с
вои тузы. Это епископы в милости, богатые, с крупными доходами, ловкие, при
нятые в высшем обществе, несомненно, умеющие молиться, но умеющие также д
омогаться того, что им нужно; епископы, которые, олицетворяя собой целую е
пархию, заставляют ждать себя в передней и являются соединительным звен
ом между ризницей и дипломатией, Ч скорее аббаты, нежели священники, ско
рее прелаты, нежели епископы. Счастлив тот, кто сумеет приблизиться к ним!
Люди влиятельные, они щедро раздают своим приспешникам, фаворитам и всей
этой умеющей подделаться к ним молодежи богатые приходы, каноникаты, ме
ста архидиаконов, попечителей и другие выгодные должности, постепенно в
едущие к епископскому сану. Продвигаясь сами, эти планеты движут вперед
и своих спутников, Ч настоящая солнечная система в движении! Их сияние б
росает пурпурный отсвет и на их свиту. С их пиршественного стола перепад
ают крохи и их приближенным в виде теплых местечек. Чем больше епархия по
кровителя, тем богаче приход фаворита. А Рим так близко! Епископ, сумевший
сделаться архиепископом, архиепископ, сумевший сделаться кардиналом, б
ерет вас с собой в качестве кардинальского служки в конклав, вы входите в
римское судилище, вы получаете омофор, и вот вы уже сами член судилища, вы
камерарий, вы монсеньор, а от преосвященства до эминенции только один ша
г, а эминенцию и святейшество разделяет лишь дымок сжигаемого избирател
ьного листка. Каждая скуфья может мечтать превратиться в тиару. В наши дн
и священник Ч это единственный человек, который может законным путем вз
ойти на престол, и на какой престол! Престол державнейшего из владык! Зато
каким питомником упований является семинария! Сколько краснеющих певч
их, сколько юных аббатов ходят с кувшином Перетты на голове! Как охотно че
столюбие именует себя призванием, и Ч кто знает? Ч быть может, даже искр
енне, поддаваясь самообману. Блажен надеющийся!
Монсеньор Бьенвеню, скромный, бедный, чудаковатый, не был причислен к «зн
ачительным особам». На это указывало полное отсутствие вокруг него моло
дых священников. Все видели, что в Париже он «не принялся». Ни одно будущее
не стремилось привиться к этому одинокому старику. Ни одно незрелое чес
толюбие не было столь безрассудно, чтобы пустить ростки под его сенью. Ег
о каноники и старшие викарии были добрые старики, грубоватые, как и он сам
, так же как он, замуровавшие себя в этой епархии, которая не имела никаког
о общения с кардинальским двоpoм, и похожие на своего епископа, с той лишь р
азницей, что они были люди конченые, а он был человеком завершенным. Невоз
можность расцвести возле монсеньора Бьенвеню была так очевидна, что, едв
а закончив семинарию, молодые люди, рукоположенные им в священники, запа
сались рекомендациями к архиепископам Экса или Оша и немедленно уезжал
и. Повторяем: люди хотят, чтобы им помогли пустить ростки. Праведник, чья ж
изнь полна самоотречения, Ч опасное соседство: он может заразить вас не
излечимой бедностью, параличом сочленений, необходимых, чтобы продвига
ться вперед, к успеху, и вообще слишком большой любовью к самопожертвова
нию; от этой чумной добродетели все бегут. Этим и объясняется одиночеств
о монсеньора Бьенвеню. Мы живем в обществе, окутанном мраком. Преуспеват
ь Ч вот высшая мудрость, которая капля за каплей падает из черной тучи ко
рыстных интересов, нависшей над человечеством.
Заметим мимоходом, какая, в сущности, гнусная вещь Ч успех. Его мнимое схо
дство с заслугой вводит людей в заблуждение. Удача Ч это для толпы почти
то же, что превосходство. У успеха, этого близнеца таланта, есть одна жертв
а обмана Ч история. Только Ювенал и Тацит немного брюзжат на его счет. В н
аши дни всякая более или менее официальная философия поступает в услуже
ние к успеху, носит его ливрею и лакействует у него в передней. Преуспевай
те Ч такова теория! Благосостояние предполагает способности. Выиграйт
е в лотерее, и вы умница. Кто победил, тому почет. Родитесь в сорочке Ч в это
м вся штука!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32