По высоте
можно было догадаться о ее прочности. Карниз был математически точно пар
аллелен основанию. На серой поверхности, через известные промежутки, вид
нелись едва заметные отверстия бойниц, подобные черным линиям. Бойницы б
ыли расположены на равных расстояниях друг от друга. Улица была пустынна
; все окна и двери заперты, а в глубине возвышалась застава Ч неподвижная
и безмолвная стена, превращавшая улицу в тупик. На стене никого не было ви
дно, ничего не было слышно: ни крика, ни шума, ни дыхания. Она казалась гробн
ицей.
Ослепительное июньское солнце заливало светом это грозное сооружение.

То была баррикада предместья Тампль.
Подойдя и увидев ее, даже самые смелые призадумывались, пораженные загад
очным видением. Все здесь было строго, прямолинейно, тщательно прилажено
, плотно пригнано, симметрично и зловеще. Здесь наука сочеталась с магией.
Казалось, создателем такой баррикады мог быть геометр или призрак. Глядя
на нее, невольно понижали голос.
Время от времени, лишь только солдат, офицер или представитель власти ре
шался пересечь пустынную улицу, раздавался тонкий свистящий звук, и прох
ожий падал раненный или убитый. Если же ему удавалось перебежать, пуля во
нзалась в закрытую ставню, застревала между кирпичами или в стенной штук
атурке. А иногда вылетала и картечь. Бойцы баррикады соорудили из двух об
ломков чугунных газовых труб, заткнутых с одного конца паклей и глиной, д
ве небольшие пушки. Пороха не тратили зря: почти каждый выстрел попадал в
цель. Здесь и там валялись трупы, лужи крови стояли на мостовой. Мне запомн
ился белый мотылек, порхавший посреди улицы. Лето остается летом.
Все подворотни окрестных домов были забиты ранеными.
Каждый чувствовал себя под прицелом невидимого врага и понимал, что улиц
а пристреляна во всю длину.
Солдаты, построенные для атаки у Тампльской заставы, за горбатым мостом
канала, хмуро и сосредоточенно разглядывали этот мрачный редут, неподви
жный, бесстрастный, рассылающий смерть. Некоторые добирались ползком до
середины выгнутого дугой моста, стараясь не выставлять кивера.
Бравый полковник Монтейнар любовался баррикадой не без внутреннего тр
епета.
Ч А как построено! Ч сказал он, обращаясь к одному из депутатов. Ч Ни од
ин камень не выдается. Точно из фарфора!
В этот миг пуля пробила орден на его груди, и он упал.
Ч Трусы! Ч кричали солдаты. Ч Да покажитесь же! Дайте на вас посмотреть
! Они не смеют! Они прячутся!
Баррикада предместья Тампль, которую защищали восемьдесят человек про
тив десяти тысяч, продержались три дня. На четвертый, как в битве при Зааче
и при Константине, атакующие ворвались в дома, прошли по крышам, и баррика
да была взята. Ни один из восьмидесяти «трусов» и не подумал бежать, все бы
ли убиты, кроме начальника Бартелеми, о котором мы скажем позже.
Баррикада Сент-Антуан поражала раскатами громов, баррикада Тампль Ч мо
лчанием. Между двумя редутами была та же разница, как между страшным и зло
вещим. Одна казалась мордой зверя, другая Ч маской.
Если в грандиозном и мрачном июньском восстании сочетались гнев и загад
ка, то за первой баррикадой чудился дракон, за второй Ч сфинкс.
Две эти крепости были созданы двумя людьми. по имени Курне и Бартелеми. Ку
рне воздвиг баррикаду Сент-Антуан, Бертелеми Ч баррикаду Тампль. Кажда
я отражала черты того, кто ее построил.
Курне был человек высокого роста, широкоплечий, полнокровный, с могучими
кулаками, смелым сердцем, чистой душой, с открытым и грозным взглядом. Отв
ажный, решительный, вспыльчивый, буйный, он был самым добродушным из люде
й и самым опасным из бойцов. Война, борьба, схватка были его родной стихией
и радовали его. Он служил когда-то офицером флота; по его движениям и голо
су можно было угадать, что он сын океана, порождение бури; он врывался в би
тву, как ураган. У Курне было нечто общее с Дантоном, кроме гениальности, к
ак у Дантона было нечто общее с Геркулесом, кроме божественного происхож
дения.
Худенький, невзрачный, бледный, молчаливый Бартелеми напоминал гамена, н
о с трагической судьбой; получив как-то пощечину от полицейского, он его в
ыследил, подстерег, убил и, семнадцати лет от роду, был сослан на каторгу. В
ыйдя оттуда, он построил баррикаду.
Волею рока, в Лондоне, где позже оба они жили в изгнании, Бартелеми убил Ку
рне. Злосчастная дуэль! Некоторое время спустя, впутанный в одну из тех за
гадочных историй, где замешана страсть, в одну из тех катастроф, где франц
узское правосудие видит смягчающие обстоятельства, а английское право
судие Ч только убийство, Бартелеми был повешен. Наш общественный строй
так мрачен, что этот несчастный, который несомненно был одарен незаурядн
ым, а может быть, и выдающимся умом, в силу материальных лишений и низкого
морального уровня, начал каторгой во Франции и кончил виселицей в Англии
. Во всех случаях Бартелеми водружал одно только знамя Ч черное.

Глава вторая.
Что делать в бездне, если не беседовать?

Шестнадцать лет Ч немалый срок для тайной подготовки к восстанию, и июн
ь 1848 года научился многому в сравнении с июнем 1832 года. Поэтому баррикада на
улице Шанврери была только наброском, только зародышем по сравнению с дв
умя гигантскими баррикадами, описанными выше; но для своего времени она
была страшна.
Под наблюдением Анжольраса повстанцы работали всю ночь. Мариус ни в чем
не принимал участия. Баррикада не только была восстановлена, но и достро
ена. Ее подняли на два фута выше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17