ТОП авторов и книг     ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


Похожий случай был в Ереване, когда я там гастролировал еще в далекое советское время. Гастроли были очень удачные. Меня хорошо принимали и после концерта повезли в горы угощать. Жарились шашлыки, произносились тосты, и директор филармонии обратился прямо ко мне:
— Дорогой, ты должен спасти армянский народ. Почему Рихтер так обижает нас, уже двадцать два года не приезжает в Армению? Я знаю, ты с ним выступаешь. Дорогой Юрий, ты должен привезти Рихтера в Ереван.
Я сказал, что поговорю со Святославом Теофиловичем, но заранее не могу обещать, что мне что-то удастся. Расскажу, как здесь замечательно, как принимают, как здесь любят музыку… Что и сделал. Когда же спросил Рихтера: «Зачем вы обижаете армянский народ?», он ответил:
— Юра, вы знаете, была такая история. Я как-то играл в Ереване, концерт удался, и я играл много «бисов». Когда собирался играть пятый «бис» и уже поднял руки, кто-то сзади тронул меня за плечо. Я испугался, повернулся, там стояла миловидная девушка, которая обратилась к залу: «Так, все комсомольцы быстро на комсомольское собрание!» Я ударил кулаками по клавиатуре и ушел. С тех пор двадцать два года не играл в Армении.
— Ну хорошо, это была молодая дурочка, но ведь она была винтиком огромной системы. Ну простите их, ведь столько лет прошло!
— Да, мы поедем туда вместе, — отвечает мне Рихтер, — но только когда там сменится министр культуры.
— Почему?!
— Потому что нынешний министр культуры и есть та самая девушка.
Вот это было да! Он, который никогда не интересовался, кто есть кто, вдруг откуда-то знает такие подробности. Позже я не раз замечал, что он располагает какой-то невиданной информацией о самых разных вещах.
Он обожал звенигородский Посад. Место, где всего пятьдесят человек может вместиться в зал музыкальной школы. Это было счастливое время фестиваля «Посадские вечера», который он проводил летом с Олегом Каганом, Наташей Гутман и их общими друзьями. В этом фестивале помимо взрослых участвовали и их дети — совсем юные музыканты, которые еще только учились или оканчивали Центральную музыкальную школу. Для Рихтера вообще была очень важна атмосфера, когда люди — все — находятся в совместном «полете», когда царят творчество и любовь к музыке.
Не так ли было и на «Декабрьских вечерах» в Москве? Часто раздавались упреки, что они, мол, для элиты и туда многие не могут попасть. Да, с одной стороны, это так. А с другой, Рихтер прекрасно понимал, что настоящее большое искусство классической музыки требует как раз камерности. Музыкальные вечера в Музее изобразительных искусств как раз такими и были. И не стоит забывать: их все же снимало телевидение, так что видела вся страна.
Рихтер считал, что лучше записывать «живые» концерты, чем делать запись в студии. И вот на одном фестивале, где он был артистическим директором, запретили делать запись нашего концерта. Нельзя, мол, и все! А когда мы вышли на сцену, оказалось, что стоят чужие микрофоны, видимо ангажированные устроителями фестиваля. Тут Рихтер так разозлился, что сломал их прямо на глазах у всей публики. Я подумал — сейчас отменят концерт. Стал его успокаивать, говорю:
— Да боже мой, отставили в сторону, и все нормально.
Потом руки дрожали и у него, и у меня. Нерв был большой.
А однажды я опоздал на концерт из-за болезни. Это было в Монпелье, на фестивале, который проводило «Радио Франс». Я задержался на полтора часа, потому что просто не мог двигать рукой, поехал к врачу. Врач привел меня в более-менее рабочее состояние, было больно, но я все же мог играть.
Когда мы на автомобиле буквально влетели на площадь, выяснилось, что публика не разошлась, а уселась за столиками кафе рядом. Сидели и ждали, потому что «Радио Франс» передавало постоянно: прямая трансляция задерживается, так как один из артистов по уважительной причине опаздывает, начало трансляции будет тогда-то.
Приезжаю. Душа болит, совесть мучает — боже мой, заставить Рихтера ждать! Это катастрофа! И вообще — сорвать концерт, прямая трансляция — ужасно!
Влетаю за кулисы, он стоит в углу. Я говорю:
— Ради бога простите! Ради бога!
И тут же начинаю открывать футляр.
Он мне:
— Юра, я волнуюсь, вы же не атлант. Вы сможете играть?
— Да. Я для этого и ехал. Простите, извините, я вам очень благодарен, что вы…
И в ответ:
— Ну-у, я просто за вас волнуюсь. Конечно, мы будем играть!
Так всегда: казалось, он может отреагировать резко — и будет прав, а он отнесся по-доброму, все понял и посочувствовал.
Дальше было очень смешно. Мы вышли на сцену. Там, оказалось, был сделан настил, и для меня оставалось очень мало места. Когда мы начали играть, какой-то человек пошел с видеокамерой по центральному проходу к сцене, повернул, и я понял, что, если сейчас Маэстро увидит этого типа, никакого концерта не будет. Мне ничего не оставалось, как только проделать настоящий цирковой трюк. Несколько знакомых русских и менеджер, бывшие в зале, говорят, что получилось потрясающе. Я, продолжая играть, двигался, как ширма, между Рихтером и этим оператором, чтобы Маэстро не увидел камеру.
Потом Святослав Теофилович меня спросил:
— А почему вы все время ходили?
Я ответил:
— А там очень неудобный настил, я все время искал место получше.
Оператора Рихтер не заметил и был очень доволен этим концертом. После концерта он предложил мне вместе поужинать. Я никак не мог пойти к нему сразу и сказал:
— Если можно, я приду попозже.
— Да, да, конечно, я буду ждать.
В результате я пришел только в четыре часа утра и решил, что не стану его будить, это некрасиво.
А на следующее утро встречаю Святослава Теофиловича расстроенным, невыспавшимся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58

ТОП авторов и книг     ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ    

Рубрики

Рубрики