На ней-то и обнаружила номер телефона какого-то Николая Федоровича.
Как толкнул в спину голос по телевизору: "Найден труп журналистки и её знакомого, который помогал ей выйти на след похитителей Игоря Калашникова... Журналистку, как нам кажется, подвела излишняя самоуверенность и плохое знание особенностей и законов криминального мира..." Схватила плащ, выскочила в кромешную темень, потому что ближние фонари почему-то не горели, продралась сквозь кусты к телефону-автомату, что висел на стене соседнего дома. Хрустнули под ногами стекла - какой-то лоботряс-варвар успел перебить боковые стенки. В украденном желтеньком свете дальнего фонаря с трудом различила циферблат. На миг засомневалась: "В такой поздний час... Нехорошо же". Но мысль о том, что там, на окраине Москвы, в Доме, где творится черт знает что, лежит в постели одинокая старая Вера Николаевна, блокадница, умная, стойкая женщина, талантливая актриса, верный друг и товарищ умершим близким людям. А с ней могут сотворить, что вздумается, те, кто уже отправил на тот свет подряд нескольких людей, - заставила меня решиться. Я набрала номер и замерла в ожидании. Через некоторое время отозвался женский голос:
- Слушаю.
- Можно... можно Николая Федоровича?
"Сейчас даст мне от ворот поворот", - предрекла с досадой и смущением.
Но, как ни странно, прозвучало тише, на сторону:
- Тебя. Слышишь?
Я замерла. Со всех сторон и в небесной выси шелестела листва, а оказалось - пошел дождь.
- Слушаю.
- Николай Федорович?
- Я.
Николай Федорович, это я, Татьяна Игнатьева, вам Михаил Воронцов... - у меня в горле встал ком. Мне хотелось разрыдаться.
- Мой генерал, мы с вами хорошо знакомы. Белое море... Соловки...
- Николай Федорович! Это вы?!
- Так точно, мой генерал! Где? Когда?
- Сейчас... если можно... У...у... на углу, здесь кинотеатр "Енисей". Я в кустах буду стоять.
- Договорились. Через полчаса буду.
"Мой генерал! Мой генерал!" - повторяла про себя с детским упоением. У меня в запасе было целых полчаса и самое время удивиться в очередной раз причудам судьбы и вещей справедливости пословицы - "Гора с горой не сходится, а человек с человеком сходится..." Или как там точно-то?
В позапрошлом году, на Белом море, на одном пароходе плыли на Соловки. Он все снимал виды, переходя с борта на борт или утопывая на нос. Типичный пенсионер-удачник, который в наше кривое-косое время, стоящее к основной массе стариков задом, может позволить себе путешествие...
Впрочем, наш тур был из дешевеньких. И сам этот человек в пенсионерстве мог не признаваться, запросто сошел бы за пятидесятилетнего. Ну, за пятидесятипятилетнего. Ну хотя бы тем, что спину не гнул, ходил легко, посмеивался, глядя, как чайки ссорятся бросаясь за кормом, что им кидают путешественники-доброхоты.
В моей легковесной девичьей памяти этот седой человек с его присказкой "мой генерал" застрял ещё и потому, что не только снимал, глядел на чаек, но успевал подмечать мелкие сложности бытия неизвестных ему спутников. И когда я вскрикнула, напоровшись рукой на гвоздь, он сразу понял, что произошло, и сказал:
- Немедленно высасывайте кровь! Сосите, сосите! Грязь чтоб вышла! Теперь подавите. Теперь вот вам йод. Теперь идем попросим горячей воды с мылом, содой...
- Ах, да ерунда все это! Хватит йода!
- Нисколько не ерунда, мой генерал, - был ответ. - Есть такая зараза, по-народному костоеда, а по-ученому стафилококки противные. Если вцепятся палец съедят, не подавятся, до кости, а то и с костью. Это случается с хирургами, мясниками довольно часто. Они сейчас же пораненное место под горячую воду и моют, моют мылом. Если же поленишься, пренебрежешь - вот результат, - и он вытянул руку. От одного пальца, среднего, торчал обрубок. Утешил:
- Красиво, не правда ли? Молодой был, беспечный. Напоролся на ржавый гвоздь, обтер кровь лопухом... Вот и результат...
В нем было что-то от моего отца. Тот тоже, когда рассказывал, как его болото чуть не засосало, как медведица на него стоймя пошла, как со скалы летел вместе с камнепадом, как трепала его желтая лихорадка, - тоже словно бы все это повод для насмешки над собой, над собственной забавной неудачливостью.
- Вы военный? - спросила я его.
- В недавнем прошлом, мой генерал.
- Летчик? - почему-то попросилось на язык.
- В известной степени... Летал, много летал... с места на место.
Мне показалось, что я догадалась, кто он. А он догадался, что я догадалась. И мы немножко посмеялись, глядя друг на друга. И он мне протянул визитку. Я же не имела оной.
- В случае чего... Танечка... Мало ли! - сказал. - Вдруг ещё пригожусь.
- Спасибо, Николай Федорович.
И потеряла визитку. И забыла то, что было. Дела же, проблемы... Мало ли теряем мы всяких случайных знакомцев, когда несемся опрометью к счастью?
И вот вам номер! Вот вам ещё один "урок": "Не плюй, не плюй в колодец!" Михаил, выходит, знает его хорошо... И целиком доверяет. Может, Николай Федорович и есть генерал?
Я его спросила об этом сходу, едва забралась в его машину.
- Да нет, полковник, Танечка. Сойдет... мой генерал? Полковник в отставке, консультирующий некие серьезные службы, призванные бороться с организованной преступностью.
- А Михаила откуда знаете?
- Оттуда же, Танечка. Все не очень плохие люди рано или поздно встречаются, чтобы давать отпор мрази.
Машину он вел, не торопясь, по пустынной улице, так же плавно завернул её в сторону и остановил, приладив к последней "ракушке", белевшей ребристым металлом в конце череды себе подобных.
- Слушаю вас, мой генерал! - он повернул ко мне свое худощавое седобровое лицо. - Прошу учесть, чистосердечное признание значительно облегчит вашу судьбу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108