Позже, услышав над головой шум самолета, Бриг старался выйти на открытое место, махал руками, кричал, но его все равно не замечали. А потом самолеты вдруг перестали летать, и он понял, что нужно уходить, нужно самому искать людей. Бриг попытался вспомнить маленького, умиравшего от голода мальчика, который дошел до того, что след в след крался за медведем и поедал остатки его трапезы. Признаться, он так никогда и не мог понять, как мальчику удалось выжить в тех условиях. Бриг не помнил толком, что именно этот мальчик ел, как укрывался от холода во время леденящих и темных — хоть глаз выколи — ночей, проведенных в горах.
Так или иначе, он провел там в полном одиночестве два месяца, постигая школу выживания с помощью беспощадного учителя — матери-природы. Затем Бриг по чистой случайности набрел на пастушескую стоянку и познакомился с дядюшкой Джоко. Теперь этот человек присматривал на ранчо за его овцами.
Мальчик прожил две недели с пастухами, которые не имели возможности покинуть стадо для того, чтобы вернуть ребенка в лоно цивилизации. За эти две недели он научился непростой науке ухода за овцами и нехитрой пастушеской философии. Потом в лагере появился владелец ранчо, который привез припасы для пастухов, а на обратном пути прихватил с собой мальчика. Сбивчивые показания малыша наконец-то позволили властям выяснить, где произошла катастрофа.
Бриг опустил глаза и снова воззрился на проржавевший остов самолета, наполовину скрытый зарослями. Радио, приборы да и вообще все, что можно было сиять и снова использовать, давно демонтировали. Его родители тоже уже не лежали в могиле, которую выкопал он. Их тела эксгумировали и отправили на самолете на Восток для перезахоронения.
Бриг с тех пор жил со своим дедушкой, но тем не менее не забыл этот дикий свободный край. Когда он наконец вернулся сюда четырнадцать лет назад, у него появилось чувство, что он вернулся домой. Бриг купил себе участок земли, выстроил ранчо и попытался зарабатывать на жизнь, разводя скот. Дело это оказалось непростым.
Большую часть времени ему удавалось лишь сводить концы с концами, но не более того. А потом подоспели два неудачных года с неожиданными заморозками и снегопадами, которые уничтожили практически весь приплод. Теперь на горизонте замаячило окончательное разорение.
Повернувшись к своему Серому, Бриг ухватился за луку и в мгновение ока взлетел в седло. С минуту еще потоптавшись на полянке, конь вынес седока через заросли на открытый зеленый простор луга. По всей горной долине распускались эдельвейсы, и их головки согласно колыхались под дуновениями ветра. Бриг знал: для того чтобы не лишиться всей этой красоты, ему придется спрятать гордость в карман и обратиться за помощью к человеку, которого он презирает всей душой…
Усталый и изнемогающий от жажды после долгой езды по ухабистой дороге, положительно не заслуживавшей громкого названия «шоссе», Бриг припарковал свой пикап около здания с неисправной неоновой рекламой хлопьев «Коорз». Взглянув на лежащий рядом потертый чемодан, он ухмыльнулся и выбрался наружу.
Улицы Сэлмона были полны народу; взгляд Брига с легкостью отличал туристов от немногочисленных аборигенов Сэлмона. Приближаясь ко входу в бар, Бриг по пути сбивал пыль со шляпы и костюма. А ведь он выходил сегодня поутру из дома, и одежда, и неизменный стентон были совершенно чистыми.
После яркого света июльского дня интерьер бара казался чересчур мрачным. Бриг даже остановился у дверей на минутку, чтобы глаза привыкли к темноте. Музыкальный ящик в углу наигрывал песенку в стиле «кантри» о человеке, который имел обыкновение каждое утро целовать ангела. В этот ранний час в» баре почти никого не было, только два посетителя сидели около стойки на высоких табуретах, положив локти на резную дубовую панель.
Они мельком взглянули на вошедшего, после чего возобновили прерванную беседу.
Бриг прошел к дальнему концу стойки и тоже опустился на высокий табурет, зацепившись каблуками за латунную подставку для ног. За стойкой тоже никого не было, хотя из служебного помещения доносились голоса.
Сдвинув шляпу на затылок, Бриг извлек из кармана рубашки смятую сигарету. Ловким движением руки он чиркнул спичкой о приклеенную к книжечке полоску серы.
Хотя в зале не чувствовалось ни малейшего движения воздуха, он прикурил, по привычке тщательно прикрывая огонек ладонью.
В центре уставленной бутылками стойки красовались часы с постоянно меняющейся в нижней их части рекламой. Каждые четверть часа реклама очередного местного учреждения сменялась новой. Бриг успел прочитать призывы пользоваться услугами местного похоронного агентства и городского банка. Когда в узкой щели появилось объявление, расхваливавшее местную страховую компанию, из служебного помещения вышла женщина с полудюжиной бутылок горячительных напитков в руках.
Желтоватые волосы женщины были явно обесцвечены пергидролем, на веках и ресницах лежал толстый слой краски. Избыток косметики придавал лицу женщины вызывающий вид, но даже чрезмерно яркая помада не могла скрыть от стороннего наблюдателя мягкую округлость ее. губ, а голубые глаза смотрели открыто и дружелюбно.
Искусственная блондинка обладала очевидной склонностью к полноте, треугольный вырез на ее блузке позволял любоваться парой весьма и весьма пышных грудей.
Черная прямая юбка обтягивала бедра, словно вторая кожа, отчего казалось, что швы на ней вот-вот лопнут. Иными словами, женщина имела довольно соблазнительный вид, и Бриг сразу почувствовал напряжение в паху.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126