Нам, людям сухопутным, представляется, что лёд всегда одинаковый. Лёд и лёд! Чего там ещё… Оказывается, не так. Лёд бывает очень разный: молодой я многолетний, сплошной и с разводьями, ровный и покрытый торосами, тонкий и толстый… А главное — такой, сквозь который может пробиться судно данного конкретного типа, или такой, что остаётся либо просить помощи ледокола, либо так, вмёрзнув в лёд, и зимовать… Но если пробиваться, то здесь решающее значение имеет выбор пути. Не всегда направление, обещающее самое лёгкое преодоление ближайших десятков метров ледяного поля, оказывается и дальше наилучшим. И тут в выборе оптимального маршрута первое слово разведке с воздуха.Ледовая разведка… Мы привыкли связывать это понятие с высокими широтами. С Арктикой, с Антарктидой.Действительно, первые полёты над льдами происходили на Севере. Ещё в 1914 году морской лётчик Я. Нагурский с механиком Е. Кузнецовым пытался на гидросамолёте «Фарман» разыскивать исчезнувшие в высоких широтах арктические экспедиции Г. Седова, В. Русанова и Г. Брусилова. Он выполнил пять трудных полётов — без метеорологического обеспечения, без бортовой радиостанции, как говорится, на одном самолюбии. Пропавшие экспедиции Нагурский не нашёл, но добытый им опыт заложил основу для всех последующих полётов над льдами, выполненных Б.Г. Чухновским, О.А. Кальвицей, М.С. Бабушкиным и многими другими выдающимися лётчиками. Высадке четвёрки зимовщиков первой дрейфующей полярной экспедиции «Северный полюс» в мае 1937 года предшествовал глубокий — до самой точки полюса — рейд экипажа лётчика П. Головина на самолёте Р-6, предпринятый с целью разведки ледовой обстановки.В наши дни арктическая навигация без авиационного обеспечения представляется просто немыслимой.Трудно сказать, чем окончилось бы без авиации хотя бы плавание группы судов в Восточной Арктике осенью 1983 года, когда неожиданно, вопреки всем прогнозам навалившиеся льды зажали несколько пароходов. Да так зажали, что с их освобождением еле справились мощнейшие атомные ледоколы! Трудно пришлось! Но во сколько раз было бы труднее, если бы не «глаза с неба» воздушных разведчиков.Но все это, повторяю, Арктика.Между тем, оказывается, льды представляют помеху мореплаванию далеко не в одних лишь суровых северных широтах, а порой даже в таких общепризнанно тёплых морях, как, например, Азовское. Это сравнительно мелкое море зимой промерзает настолько, что для обеспечения круглогодичной навигации приходится прибегать к помощи ледоколов, правда, гораздо менее мощных, чем арктические. Но самолёты для разведки льдов до начала 30-х годов здесь не применялись. Начало этой работе положил опять-таки Арцеулов.В своём очерке, опубликованном газетой «Крылья Украины» в 1963 году, он вспоминал:"12 августа 1930 года Центральное управление Совторгфлота обратилось в Добролет с письмом, в котором было сказано: «Опыт прошлого года показал, что воздушная разведка льдов принесла большое облегчение ледоколам. Ввиду благоприятных результатов работы самолёта в прошлом году, ЦУ СТФ предполагает провести воздушную разведку Азовского моря и в нынешнем году».Так получили признание… опыты разведки льдов на море, проведённые мной в 1929 году.Как это было?По представлению общества «Укрвоздухпуть» это по выполняемым функциям примерно то, что мы сегодня называем Украинским территориальным управлением Гражданской авиации. — М.Г.

главный инспектор Гражданского воздушного флота СССР обратился к заместителю начальника Военно-Воздушных Сил РККА Я.И. Алкснису за разрешением на полёты. Возражений не было, и я, закончив работы по аэросъёмке, на самолёте «Фоккер C-IV» с бортмехаником Г.О. Крючковым 20 января 1929 года прилетел в Мариуполь.В кампании принимали участие ледоколы «Степан Осипович Макаров», «Торос», «Соломбала» и № 5. Базироваться пришлось на узкой прибрежной полосе. Для взлёта выруливал на лёд.Первый полет для разведки льдов произвёл 25 января. Полёты совершались вдоль берегов с удалением до 50 километров в море на высоте от 500 до 2000 метров. Ледовая обстановка наносилась наблюдателем на литографированную карту Азовского моря. Сведения я передавал или по возвращении через радиостанцию порта, или чаще всего сбрасывал на борт ледокола вымпел с картой, так как радио на самолёте тогда не было.Была попытка погрузить мой «Фоккер» на борт ледокола «Макаров» для большей оперативности и глубины разведки. Предполагалось спускать самолёт на подходящую льдину, но погрузить его не удалось. Из-за этого мы сделали заключение о необходимости применять для ледовой разведки более лёгкий самолёт, лучше амфибию (Ш-2). Большие затруднения были с запуском двигателя, так как не было зимнего оборудования.Всего в течение месяца работы я вылетал в море 7 раз, проведя в воздухе 14 часов.На следующий, 1930 год, закончив аэросъёмку, я снова над Мариупольским портом. Была сильная пурга. Меня не ждали. Ледокол встретил самолёт приветственными гудками. Сделав низкий круг над ним, сел на лёд.На этот раз я прилетел на По-2 (в то время носившем своё первоначальное название У-2). В кампанию 1930 года кроме разведки льдов мы оказывали помощь затёртым во льдах пароходам и оторванным на льдине рыбакам. Была только одна вынужденная посадка".Полёты Арцеулова на сухопутном самолёте над льдами Азовского моря интересны не только своими прямыми результатами — помощью судам и терпящим бедствие рыбакам, но и не в меньшей мере накоплением опыта выполнения этой нестандартной работы. Ясной стала необходимость и прямой радиосвязи воздушного разведчика с ледоколом, и средств подогрева двигателя перед запуском.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45