«Во всяком случае, никто об этом не заявлял». Тогда Пьер оборачивается к Альфонсо и так долго-долго, пристально на него смотрит. Потом спрашивает: «А правда, Альфонсо, вот ты, к примеру, неужели ты ни разу не встречал никого ночью у виадука?»
Альфонсо как-то нетерпеливо передернул плечами, сказал, что нет, не встречал и вообще хватит об этом.
С этого момента между нами возникла какая-то неловкость, это точно, тут уж мне не ошибиться. От настойчивости, с какой Пьер и Клер расспрашивали Альфонсо, не встречал ли он убийцу – особенно в присутствии того незнакомого человека, – всем сразу стало как-то не по себе.
Вот в таком смущении мы и продолжаем разговор про убийство.
Говорим, что по домам ходят полицейские. Вчера, к примеру, были у Альфонсо, сегодня утром у меня.
Клер интересуется, а чего они вынюхивают, эти полицейские. Я отвечаю: сперва спрашивают удостоверение личности, а потом требуют объяснить, где находятся члены семьи, которых в тот момент не оказалось дома.
Альфонсо добавляет, что отряд полицейских с собакой с утра разыскивает голову жертвы. «Где?» – спрашивает Клер. «Да там, в лесу», – отвечает Альфонсо.
Потом мужчины еще некоторое время толкуют про это убийство… Не берусь сказать, как долго это продолжалось. Может, с полчаса. Когда мы взглянули на площадь, там уже было совсем темно.
Я говорю, что полиция попросила меня не закрывать кафе и что у нас в Виорне кафе, открытое до полуночи в пустынном, безлюдном городе, – это, должно быть, занятное зрелище. Девица поинтересовалась, а почему полиция попросила не закрывать кафе. Я ответил: «Да из-за этого вечного правила, якобы убийца всегда возвращается на место преступления». – «Что ж, в таком случае, стоит подождать», – заметила девица.
Вот о чем мы толковали в тот вечер.
Ах да, чуть не забыл, был еще момент, когда Клер с Альфонсо разговаривали о чем-то между собой – совсем недолго, всего две-три фразы. Мне удалось уловить слова: страх в Виорне – это сказал Альфонсо. Потом Альфонсо улыбнулся.
Через некоторое время девица подходит к Клер и спрашивает: «А как насчет вашего поезда, мадам, вы не опоздаете?» Клер вздрагивает от неожиданности и недоумевает: «Какого еще поезда?» Но тут же берет себя в руки и – как сейчас помню – отвечает, что поезд на Кагор отправляется с Аустерлицкого вокзала в семь тринадцать утра.
Девица смеется. Мы тоже, через силу.
Девица не отстает, говорит Клер, что та что-то уж чересчур рано собралась в путь. Клер не отвечает.
Потом девица еще спрашивает, красивый ли город Кагор. А Клер по-прежнему молчит, точно в рот воды набрала.
Всем жутко не по себе. Никто не знает, что сказать.
И вот тут вдруг поднимается с места тот мужчина. Подходит к стойке и этак вежливо спрашивает, не откажемся ли мы выпить с ним по стаканчику, он угощает. Я нелюбезно заметил что-то вроде: «Если вы надеетесь что-нибудь из нас вытянуть, то зря теряете время и деньги». Ясное дело, он ничуть не обиделся, даже и внимания-то не обратил.
Пьем. Мне невтерпеж узнать, правда ли, он из полиции. Спрашиваю: «А что, наши почтенные гости тоже из департамента Сены и Уазы?» Девица отвечает, что она лично парижанка, приехала сюда взглянуть на место преступления, случайно встретила этого господина, и он пригласил ее пропустить стаканчик. А тот улыбнулся и ответил шуткой, от которой никому не стало смешно. Ответил: «Нет, что касается меня, то я не из департамента Сены и Уазы, а просто с набережной Сены».
С этого момента мы уже не сомневались, что имеем дело с легавым. И все-таки никто не уходил. Все сидели и чего-то ждали. Должно быть, каких-нибудь новых подробностей насчет убийства, чего же еще.
– А что Клер, она так ничего и не сказала?
– Ах да, чуть не забыл. Она не поняла, что означал ответ полицейского. И спросила у Пьера: «А что это он имел в виду?» – а Пьер ответил, шепотом, но я-то смог услышать, стало быть, и полицейский тоже, такая стояла тишина: «Это легавый».
Так что теперь всем все стало ясно. Всем противно, всем не по себе. Но никто не двигается с места. Все сидят, чего-то ждут…
…Что-то я не припомню, на чем остановился.
– Полицейский предложил угостить всех присутствующих.
– Да-да, теперь вспомнил. А Клер, что же она делает? Погодите-ка минутку. Встает? Нет. Засовывает под стул свой чемоданчик с черной сумочкой и ждет – знаете, немного как в театре. Даже передвигается вместе со стулом, чтобы сидеть лицом к стойке бара.
Кто-то спрашивает полицейского, что он думает об этом убийстве. Тот отвечает, что, по его мнению, убийца живет в Виорне. Вот так все и началось.
Мы все с ним вместе как бы придумываем это преступление. Это то же самое убийство, которое только что произошло в Виорне. Но мы его не узнаем. Он заставляет нас говорить – мы рассказываем все, чего он от нас хочет, детально, не пропуская ни одной подробности, восстанавливаем, как произошло виорнское убийство. Мы ничего не замечаем.
Думаю, теперь уже можно было бы включить магнитофон.
– Мы сейчас послушаем пленку с того места, где вы прервали свой рассказ. Полицейский говорит, что убийца из Виорна.
– А где был магнитофон?
– На полу, в портфеле.
– И с какого момента началась запись?
– Его включили, когда вошел Пьер.
– Ага, теперь мне все понятно. Вот почему он все время говорил так громко и так быстро.
– Когда он поднялся с места, в его распоряжении была только одна кассета, примерно на час.
Теперь я одновременно включаю два магнитофона. Первый будет воспроизводить все, что было записано в тот вечер. Я буду останавливать его всякий раз, когда вы сочтете уместным сделать какие-нибудь комментарии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36