«West End Blues» состоит из тщательно разработанного вступления, довольно любопытного ансамблевого хоруса, хоруса для тромбона, хоруса-диалога между кларнетом и голосом Армстронга, фортепианного хоруса, финального хоруса Армстронга и коды с участием трубы и фортепиано. Пьеса исполняется в медленном темпе, и в структурном отношении она не могла бы быть проще. Армстронг играет лишь два законченных хоруса, помимо знаменитого вступления и короткой коды. Но силой своего гения он превращает эту композицию в стройное, законченное музыкальное произведение с началом, серединой и заключением, где все части органично взаимосвязаны и неуклонно устремлены к финалу, такому же неизбежному, как исход классической трагедии. В этом произведении, богато отделанном, полном динамики и доведенном до совершенства, действительно есть нечто шекспировское. Здесь Армстронг достигает вершины своего мастерства: теплый золотистый тон, отточенная атака, исключительная уверенность и безукоризненное владение инструментом. Кроме того, данное произведение — идеальный образец непревзойденного умения Армстронга властвовать над ритмом. В нем нет ни единого повтора, разнообразие бесконечно, все непрестанно изменяется. Наконец, и в области мелодического новаторства Армстронг поднимается на этот раз до небывалых высот.
Пьеса открывается каденцией, длинной и необычно сложной для джазовой композиции. Она настолько ошеломила других джазменов, что мало кто из них посмел отважиться в дальнейшем на что-либо подобное. Столь же длинной и сложной каденцией является вступление Банни Беригена к «I Can't Get Started». Оно, конечно, навеяно Армстронгом и осталось одним из немногих успешных образцов. Армстронг и раньше играл вступления без аккомпанемента, например, в «Skid-Dat-De-Dat», но все они были короткими. Знаменитые корнетисты, солировавшие в духовых оркестрах того времени, питали слабость к аляповатым и безвкусным каденциям. Армстронг был знаком с этой практикой. Вступление начинается несколькими отчетливо взятыми четвертями, которые спускаются по ступеням основного аккорда тональности. Менее искушенный музыкант наверняка застрял бы на выдержанном тоне, но Армстронг, вместо того чтобы поставить здесь точку, взмывает вверх, сооружая восходящую и затем нисходящую фигуру, которая оказывается началом построения, представляющего собой серию триолей. Однако, как отметил Гантер Шуллер, анализируя это произведение, триоли здесь совпадают по длительности с восьмыми предыдущего такта, вместо того чтобы быть на треть короче. Армстронг изменил темп. Шуллер пишет: «Триоли, исполняемые в темпе первого и второго тактов, были бы, конечно, более быстрыми, а следующая группа триолей была бы более медленной, чем то, что играет Армстронг. Интуитивно он понял, что первый темп будет не под силу даже при его технике, а второй чересчур замедлен». Здесь присутствует также диалогическое начало — экспрессивная вступительная нисходящая фигура и сменяющая ее филигранная восходящая.
Остальная часть вступления состоит из одной длинной фразы, которая в целом направлена вниз, несмотря на постоянные скачки вверх по мере движения. И вновь звуки слегка смещены в сравнении с тем, чего мы ожидаем. Взятое само по себе, это вступление, богатое гармонически и сложное ритмически, виртуозное с точки зрения композиции, является выдающимся музыкальным произведением.
Следующий хорус начинается прямым и безыскусным изложением темы. Снова конечный си-бемоль первой фразы третьего такта звучит раньше, чем мы ожидаем. Вторая фраза очень проста, но, как обычно, не совпадает с метром. На фоне установившегося спокойного настроения Армстронг строит все усложняющиеся фигуры. В седьмом такте он берет с опережением вторую, третью и четвертую ноты и так долго медлит перед шестой, что ему едва удается уместить ее в такт. Эта и последующая фигуры движутся вниз, но затем вновь начинается восхождение к долгому выдержанному звуку, входящему в фигуру, почти идентичную той, которая заключала первую часть вступления. И здесь вновь возникают фрагменты диалога: сложные, колеблющиеся, сплетающиеся фразы четвертого, пятого и седьмого тактов, а между ними спокойная реплика в шестом. Рождается непреодолимое ощущение сдерживаемой печали, прорывающейся в срединных фразах, чтобы достигнуть кульминации в долгой восходящей фигуре. Она как крик, заклинание, мольба.
Вступительный хорус сменяется чрезвычайно слабым соло на тромбоне, не представляющим интереса ни в гармоническом, ни в мелодическом отношении, которое к тому же оказывается зачастую фальшивым. Но оно обеспечивает необходимую после предшествующей эмоциональной встряски передышку. Далее следует одна из самых выдающихся вокальных импровизаций, когда-либо исполненных Армстронгом. Она состоит из фразы кларнета и исполненной в манере скэт фразы Армстронга, причем каждая из них настолько лаконична, что занимает едва ли половину такта. Чередующиеся фразы по четыре или восемь тактов обычны в практике джаза, и иногда музыканты пробуют обмениваться однотактовыми. Но я не знаю другого примера обмена полутактами, даже в таком медленном темпе.
Последующее фортепианное соло — самое слабое во всей композиции. Но Хайнс великолепен, и ему удается в рамках своей достаточно экспрессивной трактовки сохранить первоначальный настрой.
Последний хорус «West End Blues» едва ли не самый близкий к совершенству образец джазовой записи. Он открывается высоким си-бемолем, который Армстронг выдерживает, нагнетая драматизм на всем протяжении первых четырех тактов, — риск, на который пошли бы немногие джазмены.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168