- Но как же Абель, француз он или англичанин, добрался до вашей машинки?
- Я же сказал вам, что не имею понятия. Могу только предположить, что это случилось, когда машинка оставалась в доме без надзора, до того, как мы переехали.
- Но, мистер Вэйн... - Хэзлтон резко сменил тон, теперь в нем звучало насмешливое недоверие. Он выглядел как бульдог, готовый наброситься на жертву. - Вы хотите нас убедить, что кто-то, осматривая дом, чисто случайно увидел вашу машинку и подумал - вот счастливый случай, сяду-ка я и напечатаю письмо на том листе бумаги, который чисто случайно оказался у меня в кармане? Вы в этом хотите нас убедить? Для меня это звучит как нонсенс.
Вэйн казался потрясенным, но не испуганным.
- Я ни в чем не хочу вас убедить. Говорю же, я не могу объяснить.
Старший инспектор ткнул в него длинным костлявым пальцем.
- Вместо этой ерунды попробуйте вот как. Это ваша машинка. Письмо напечатали вы. Хотели избавиться от машинки, воспользовались случаем и отдали её дочери...
- Приемной дочери.
- Не перебивайте меня! - Казалось, полицейский понемногу закипает. Потом вы познакомились с этой девушкой, и что дальше? Ведь это не первое письмо от Абеля, не так ли? Что, если я сообщу вам, что у нас есть ещё письма, отпечатанные на той же вашей машинке, что бы вы на это сказали?
Голос Вэйна остался спокойным. Ему даже удалось улыбнуться.
- Сказал бы, что вашу француженку я никогда в жизни не видел и что, будь у вас ещё письма, вы показали бы мне их фотокопии. И помните, инспектор, что я привык говорить с людьми. Вижу, когда кто-то блефует и пытается меня испугать. Это глупо. И, если позволите, старомодно.
Хэзлтон откинулся на спинку кресла так, что оно затрещало. Полинг своим тихим голосом перенял инициативу:
- Мистер Вэйн, когда вас посетил сержант Плендер... вы помните?
- Разумеется.
- Ваша жена сказала, что вы интересуетесь молоденькими девушками. Что она имела в виду?
- Ничего. - По лицу его скользнула усмешка, и тут же погасла, как огонь маяка.
- Она сказала это, потому что знала о Монике Фаулер? - Полинг ждал реакции на свой вопрос. Вэйну он был неприятен, но он был информирован и готов к нему.
- Да, она знает о Монике Фаулер.
- Ей было тринадцать.
- Ну и что?
- У вас были половые отношения?
- Нет. Я любил её как... вроде как дядюшка.
Хэзлтон фыркнул. Полинг укоризненно покосился на него.
- Меня обвинили во всевозможных непристойностях. Я ничего не совершил, но был настолько глуп, что дал им какие-то деньги.
- Двести фунтов за молчание. Знаю, вы не согласны, но это было за молчание.
- Ну, если вы так называете...
- А как это называете вы? - холодно спросил Полинг. - Вас хотели обвинить в аморальном поведении. Но вы заплатили, и все было забыто.
- Меня никогда бы не обвинили. - Вэйн побледнел.
- Так почему вы платили?
Поль не ответил.
- Потом они написали вашей жене.
- Да.
- Но это был не единственный случай. Расскажите нам о других.
- Был... было это всего один раз.
- Расскажите нам.
- Речь о Шейле Винтертон. Было это семь лет назад. Мы знакомы были с её семьей. Шейла брала у меня уроки французского. Я владею иностранными языками, так что я давал ей уроки.
- И что произошло? - Вэйн что-то пробормотал. - Я не слышал.
- Элис тогда работала по полдня. Однажды она вернулась и застала нас.
- Сколько лет было Шейле?
- Двенадцать. - И едва слышно добавил: - Это был единственный случай, клянусь, единственный. - Голова его упала на стол, плечи содрогались от рыданий.
Полинг поморщился. Эти неприятные сцены приходится терпеть. Весьма деликатно он продолжал:
- А как насчет Луизы? Расскажите нам о ней.
Вэйн поднял залитое слезами лицо. Щеки у него дергались в тике.
- О Луизе Олбрайт мне нечего сказать, я едва её знал, только раз поцеловал её на прощание, сколько раз я могу повторять?!
Полинг встал, зайдя Вэйну за спину. Плендер тоже встал, зайдя ему за спину с другой стороны. Хэзлтон снова нацелил палец, но на этот раз шутливо-укоризненно:
- Нервы, нервы.
Тут Плендер нагнулся прямо к уху Вэйна.
- А родителям она рассказала совсем другое. Вы хотели заняться с ней любовью, но она не согласилась.
Хэзлтон тоже склонился к нему.
- Вы целоваться не любите, не так ли? Вы хотели ей показать, чем вас наградила природа, хотя это не Бог весть что. Это её напугало, да?
- Вы позвали жену на помощь, - продолжал Плендер. - Думали, втроем будет лучше, чем вдвоем, что вас это расшевелит. Но все обернулось худо...
Вэйн, развернувшись на стуле, крикнул своим мучителям:
- Нет, нет, не было этого!
- Хорошо, расскажите нам, как это было, как все произошло.
- Я хочу сказать совсем другое. Я не могу, уже годами не могу, ни за что бы не смог, даже если б хотел.
Полинг вышел, тихонько прикрыв двери. Он никогда не любил допросы, походившие на игру кошки с мышкой, хотя понимал, что иногда это нужно. Но когда почти через час он вернулся, Вэйн все ещё не сознался. Галстук у него сбился набок, элегантный костюм утратил форму, хоть никто его не касался, на лице следы высохших слез. Полинг поблагодарил его за сотрудничество и отправил в патрульной машине домой.
- Нюхом чую, Вэйн не убийца, - сокрушенно сказал Хэзлтон. - Что-то за ним есть, но не убийство. Господи, ну и духота... - Он снял пиджак, рубашка на спине и подмышками была мокрая от пота.
- Но пишущая машинка...
- М-да... Что будем делать?
- Будем приглядывать за ним. Непрерывно. Если тут замешана какая-то девушка или женщина, должны же они где-то встретиться. И потрепите ему нервы, пусть знает, что за ним следят.
Когда Поль вернулся домой, Элис играла в бридж сама с собой по учебнику. Курила одну из своих тонких сигар, и в пепельнице были уже три окурка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60