Ли взялась исследовать окраины города, а мне пришлось остаться в отельчике: как ни хотелось поучаствовать в ночной охоте, но боли не отпускали.
В одной из своих прогулок по окрестностям Ли выведала, что через реку, протекавшую на самой окраине города, перекинут внушительный железный мост, а тамошняя дорога замощена щебнем и находится в прекрасном состоянии. Она тянулась на тридцать пять миль и непостижимым образом заканчивалась в деревушке под названием Савдракатси. Путем расспросов нам удалось выяснить, чем была вызвана постройка этого участка хорошей дороги в столь, казалось бы, глухом месте. Жена бывшего президента являлась уроженкой Сандракатси, и ее предки родились здесь и покоятся здесь. Как все добрые мальгаши, она должна была время от времени поклоняться могилам предков, но не таскаться же ей по разбитой дороге! Ее благоверный, как и подобает хорошим мужьям, проникся сочувствием к проблемам жены и повелел замостить дорогу. Разумеется, жена была обрадована, равно как и обитатели деревень, расположенных вдоль этой дороги: теперь им стало куда проще добираться до Мананары и продавать там продукты. Двигаясь по этой дороге, Ли набрела на деревушку близ обширных песчаных пляжей реки Мананара. Лучшего места для базового лагеря не найти! Но прежде чем решиться, мы все-таки постановили дождаться неуловимого Ролана.
Тем временем из разведки вернулся Джон. Он отыскал район, где, по словам местных жителей, водились ай-ай, а также подходящее место для лагеря. Но загвоздка была в том, что дорога туда была разбита, как нигде, и, что хуже всего, сгнили мосты. Если хотя бы один из них рухнет, то вся экспедиция (и, естественно, ай-ай, если мы добудем таковых) окажется в ловушке. Но даже если бы дорога оказалась проезжей, все равно без советов Ролана крылья у нас были подрезаны.
Кью неоднократно выходил на ночную охоту вместе с Жулианом. и всякий раз наши герои возвращались ни с чем. Но однажды утром, когда я сидел на веранде и завтракал, вошел сияющий Кью.
— Ты не поверишь, — сказал он, по-хозяйски развалившись в кресле.
— Во что? — спросил я.
— Ай-ай! Полно ай-ай! Так и скачут по деревьям! Это было… Нет, это неописуемо! Это… баснословно! Ну, словом, просто невероятно. Я хотел сказать… Они повсюду!
— Вот ты сперва отдышись, а потом говори. Медленно, четко, чтобы можно было понять, — сказал я, наливая ему кофе.
Кью проглотил бодрящую жидкость и поведал, как все было.
Около половины восьмого вечера он с Жулианом зашли в нетронутый участок леса. Вдруг они обнаружили, что окружены ай-ай. Они видели восемь — десять животных, и Кью подумал, уж не брачное ли у них торжество. Известно, что текущая самка привлекает сразу нескольких самцов. Он сказал, что было много грохочущих звуков, как будто самцы, отвергнутые самкой, прощались со всей компанией. Крики самцов напоминают продолжительное «а-а-а», почти как у кошачьего лемура; тогда как у самок пронзительный крик похож на «э-й-й-э». Было и немало звуков явно агрессивного характера: фырканье с шипением. Очевидно, это или предупредительный сигнал у самцов, или звук, сопровождающий их брачные драки. Он видел, как ловко, словно белки, зверьки взбираются вверх и соскакивают вниз по ползучим растениям; как они лижут только что распустившиеся цветы пальмы равенала — очевидно, в поисках нектара; как они жуют на деревьях что-то вроде чернильных орешков, а затем выплевывают — по-видимому, их интересуют не сами орешки, а таящиеся в них личинки или жуки. Кью рассказывал, как ловко они лазят по деревьям, слезают головой вниз, кормятся, свесившись на задних лапах с веток.
Новости, что и говорить, замечательные. Итак, место выбрано верно, осталась только самая малость: поймать. Но легко сказать, а вот поди поймай! Мы умно сделали, что распространили по всем окрестным деревням новость, что ищем ай-ай: два дня назад из соседней деревни пришла тревожная весть.
Зверолов со стажем привык к тому, что сюрпризы могут поджидать его в любую минуту. Вот он отправляется в далекий и опасный путь за редкими животными, а когда наконец прибывает к месту назначения и всех расспрашивает, отовсюду слышит что-нибудь в таком роде: «Что ж вы не приехали на прошлой неделе, сейчас их и след простыл. Я вот видел двадцать, а Чарли… Чарли, сколько их тебе попалось на глаза? Вот видите, сорок. Сами виноваты, что явились не в сезон. Где вы раньше были?» И понятно, что две-три недели подобных расспросов загонят в сумасшедший дом даже зверолова со стальными нервами. На нашу же долю выпало нечто похуже. В одной деревне сообщили, что выследили гнездо ай-ай. Туда мы и отправились. И что же? Прибыв на место, обнаружили, что это гнездо крысы, но жители уверяли, что видели там ай-ай и что десять дней назад одного поймали.
— И что с ним сделали? — с замиранием сердца спросили мы и услышали, что животное было убито за то, что поедало кокосовые орехи.
—А вы не слышали, что это животное охраняется? — спросили мы.
Местные жители смущенно переглянулись. Да, что-то такое слышали краем уха, но не верили этому, потому что в деревне в нескольких милях отсюда пойманного ай-ай просто-напросто съели. У нас замерло сердце. Мы знали, что во многих местах ай-ай подпадает под запрет —фад и, и даже если его убивают, то не едят. Если же на вкус местных жителей ай-ай окажется еще и деликатесным блюдом, то вскоре он будет истреблен по всей округе. Позже мы узнали, что обе деревни находились в пределах заповедника «Человек и биосфера», что конечно же не добавило нам оптимизма.
В этот день хозяйка гостиницы отмечала день своего рождения и в честь этого вечером устроила для нас всех пирушку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66