– Неужели я хочу ребенка? – равнодушно спросила она.
– Да, больше всего на свете, – ответил Дамиан. – А я очень хочу стать отцом этого ребенка.
Страсть, с которой он произнес эти слова, заполнила зияющую пустоту в ее душе и вызвала к жизни мысли о будущем. Правда, она никак не могла понять, почему, если он ее возлюбленный, у них не было физической близости. Вид у него сильный и мужественный, должно быть, причина в ней.
Пальцы его рук, казалось, ожидали ответа, задев струну доверия в ее сердце.
Мысль о том, что этот человек ее возлюбленный, показалась ей... знакомой. Это справедливо, так оно и должно быть: она хочет еще одного ребенка. А кто, кроме Дамиана, мог бы стать его отцом? Сколько женщин выстроилось бы в очередь, чтобы иметь такого друга!
– Но ведь мы не женаты, – заметила она полувопросительно.
– Тебе не хочется снова выходить замуж.
– А почему?
– Твое первое замужество... – Он заколебался и покачал головой. Ему было явно неприятно затрагивать эту тему. – Твой брак был не таким, о каком ты мечтала, Натали.
Ах, вот оно в чем дело: она опасалась связывать свою судьбу с кем бы то ни было. Но ведь это несправедливо по отношению к Дамиану – возлагать на него вину другого человека. Если он любит ее уже много лет и ждет только ее согласия, ей следует взвесить все «за» и «против»...
– Чандлер... – произнесла она. – Твое имя – Дамиан Чандлер.
– Правильно.
– А меня зовут Натали Арнотт.
– Это твоя девичья фамилия.
Что бы там ни произошло, все уже позади, подумала Натали. Теперь для нее самое главное – Дамиан. Она даже вспомнила его фамилию.
– Спасибо тебе, что ты такой добрый и терпеливый, – тепло сказала она. – Спасибо... что ты позаботился обо мне.
Он улыбнулся, будто озарив ее солнечным лучом.
– Я готов делать для тебя все на свете.
Натали вздохнула, глубоко тронутая его преданностью. Но разговор утомил ее. Глаза закрылись сами собой; она чувствовала легкое прикосновение его сильных надежных рук.
– Мне приятно чувствовать твои руки, – заметила она.
Сомнений больше не было: выбор она сделала правильный – выбор друга.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Дамиан навещал ее каждый день. Но больше к ней не приходил никто.
Он приносил цветы, шоколад, фрукты, журналы, дорогие безделушки – одним словом, все, что может скрасить пребывание в больнице. Ее перевели из реанимационного отделения после того, как опасность мозгового кровоизлияния миновала. Теперь посещения Дамиана, окружившего ее нежной заботой, возбуждали любопытство и всякого рода домыслы у окружающих.
Натали поправлялась и мечтала, чтобы память ее полностью восстановилась. Как только ей перестали давать одурманивающие препараты, она остро ощутила двенадцатилетний пробел во времени. Но никакие усилия не могли помочь ей восстановить утраченное.
Почему, кроме Дамиана, в ее жизни никого больше нет? Это тревожило ее все больше и больше. Натали спросила его об этом на пятый день пребывания в больнице.
– Никто, кроме тебя, не приходит ко мне. Наверное, они не знают, что я здесь? А я не могу вспомнить, кому можно позвонить, но ведь у меня должны быть друзья в Сиднее. – Теперь она уже не сомневалась, что живет в Сиднее, Нью-Сауз-Уэлс, а вовсе не в Нусе, Квинсленд.
– Ты никого не хотела видеть после гибели Райна, – объяснил Дамиан. – В прошлом году... твои друзья пытались общаться с тобой, но ты не принимала никаких приглашений. А потом все оставили тебя в покое.
Натали понимала этих людей, хотя и сожалела о потере их дружбы.
– Значит, я сама изолировала себя от общества.
– Да, так оно и было.
– Но не от тебя.
Он сдержанно улыбнулся.
– Я очень настаивал на общении с тобой.
Интересно почему? Она взглянула в зеркало: шов у виска не украшал ее. Глаза живые и фигура красивая, но она явно не из тех женщин, которые неизменно привлекают внимание, где бы они ни появлялись. Зато Дамиану стоило только войти в отделение, как все разговоры прекращались и все взгляды устремлялись на него.
И все же, глядя ему в глаза, она чувствовала, что он ее любит, очень любит.
Она тоже, по-видимому, любит его.
Всякий раз, когда она его видела, сердце ее ощущало прилив тепла. Дело даже не в том, что он очень красивый и элегантный, да к тому же обладает притягательной силой. Дело в том, что между ними возникла, и уже давно, связь взаимного чувства.
– Должно быть, я была для тебя настоящим испытанием, – заметила она напрямик.
Он пожал плечами.
– Ты была в трауре. Горевала о сыне.
А о муже?
Дамиан не говорил о нем, наверное, потому, что сам имел на нее виды. Зачем было упоминать мужа? И все-таки Натали чувствовала себя в ловушке, во мраке, ей хотелось выбраться на свет Божий.
– У тебя какой-то отсутствующий взгляд, – сказал Дамиан. – О чем ты думаешь?
– О будущем.
– А я там просматриваюсь?
В ее глазах блеснул коварный огонек. Женский инстинкт подсказывал ей, что не следует давать ему повод для уверенности, но она тут же одернула себя и решила ответить на добро добром.
– Как же без тебя, – произнесла она игриво, – ты непременно будешь фигурировать в том или ином амплуа.
Она ждала от него улыбки и была удивлена его ответом на эту шутку:
– Неужели ты сможешь запросто выбросить меня из жизни? Ты ведь так поступала... с другими.
Натали поморщилась.
– Разве я такая жестокая?
Дамиан взял ее за руку и, закрыв глаза, коснулся пальцами тыльной стороны ее ладони.
– У всех у нас есть чувства, способные обернуться помехой счастью. В данный момент ты от таких чувств свободна, но, когда память к тебе вернется, ты изменишь свое отношение к окружающим.
– И к тебе тоже?
– Конечно, и ко мне тоже.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34