Что ж, прогресс налицо, и есть все основания уповать на большее.
Джина стояла за кулисами в ожидании знака от Питера Оуэна и старалась дышать как можно глубже, чтобы привести в порядок нервы. Здесь, в зале, ее родители и старший брат с женой. Поэтому она обязана показать все, на что способна, чтобы они по праву ею гордились.
Питер раскланялся в ответ на аплодисменты, последовавшие за финальным аккордом, и обратился к публике со словами, которые ей, Джине, предстояло оправдать.
Она встала с ним рядом перед микрофоном. Ее встретил новый шквал аплодисментов.
– Здесь Изабелла Кинг и все ее три внука, – прошептал он ей на ухо.
Алекс? Его близкие?
– Тебя поддерживает тяжелая артиллерия, так что ни пуха ни пера, – напутствовал ее Питер традиционным для суеверных артистов пожеланием.
Она никак не ожидала, что Алекс решится на такой шаг. Или это Изабелла велела всем внукам прийти на ее дебют?
Только зачем? Зачем?
Некогда разбираться с чувствами, бушующими в сердце. Нужно найти в себе силы и подняться над ними. Питер уже протягивает ей микрофон. Вот мгновение, когда станет ясно, профессионал она или нет. Шоу должно продолжаться!
Питер сыграл вступление, и настал миг, когда Джине уже не пришлось притворяться. Она вспомнила, как хорошо ей было с Алексом вначале. И очарование чудесных минут возвратилось.
Она смогла.
И не просто смогла, раз публика отблагодарила ее таким невообразимым громом аплодисментов.
Они исполнили дуэт «Я только тебя прошу» из «Призрака оперы», затем две самые пронзительные партии из «Отверженных». Абсолютная тишина в зале послужила лучшим фоном для трогательных звуков музыки.
Даже Джина чувствовала, что голос ее не подводит, что он звучит проникновенно и мощно, как никогда. Может быть, причиной тому то, что ее слушает Алекс. Или ее горячее желание доказать, что Питер не зря в нее поверил. Как бы то ни было, это главный концерт всей ее жизни.
А когда отзвучало ее последнее соло – «Любовь все меняет», слушатели вскочили с мест с криками «Браво!».
Питер показал ей два больших пальца. О, еще бы он не был доволен таким восторженным приемом! Когда зал стих, он наклонился к микрофону и почти замурлыкал в него:
– Благодарю вас, дамы и господа. Чтобы завершить нашу сегодняшнюю уникальную программу, мы возвратимся к «Вестсайдской истории». Композиция называется «Где-то там» – так называется место, где сбываются даже самые невероятные мечты. Присоединяйтесь к нам с Джиной Терлицци в нашем волшебном путешествии, и вы окажетесь… «Где-то там»!
Когда отзвучали последние аккорды, в зале еще несколько мгновений царила тишина. Наконец прозвучал первый хлопок, и зал взорвался овацией. Слушатели требовали продолжения, но программа была исчерпана.
– Пусть останутся слегка голодными. Тогда придут снова, – зашептал Питер. – А пока улыбайся и кланяйся.
– Так всегда хлопают? – тихо спросила Джина.
– Нет. Ты была великолепна. По-моему, Алекс Кинг тоже так думает. Поблагодари его за подарок. Только не забудь: ты на сцене.
Подарок?
Джина искала глазами родителей и намеренно не смотрела в сторону Кингов, чтобы они не заподозрили, будто она чего-то ожидает от них. Но вот она заметила человека, у которого нет никаких причин приближаться к ней, если только он не… Или она трагически ошибается насчет их отношений?
Он удивительно высок и неправдоподобно красив в своем черном вечернем костюме. Как и в тот памятный вечер в бальном зале, люди расступаются перед ним. Она чувствует магнетизм его присутствия, ее сердце сжимается, в груди поднимается буря, ноги подкашиваются…
Слишком страшно поверить в счастливый исход, страшно взглянуть ему в глаза. Она сразу заметила корзину с цветами, висевшую на его локте. Обычный знак признания артиста, но это означает, что он приготовил этот подарок заранее…
Предвидел, что ее выступление будет достойно такого признания?
Или он решил воспользоваться шансом и снова с ней сблизиться?
Это розы, несколько десятков красных роз, обернутых в золотой целлофан.
Ее мозг охватило лихорадочное волнение. Алекс считает, что красные розы как раз и полагается дарить в таких случаях? Или в них заключается некое послание личного характера? Любовь все меняет… Как много в этих словах… Но нельзя обольщаться безумными надеждами.
Где-то там есть время и место для нас… Есть мечта, есть надежда. Невозможное становится возможным. Подарок необходимо принять. Улыбнуться. Кивнуть в знак благодарности. Она на сцене. Это не означает, что она обязана смотреть Алексу в глаза. Он не должен ничего прочитать в ее взгляде.
– Это вам, – произнес низкий бархатный голос.
– Какие красивые! Спасибо, – тихо произнесла Джина.
– Вы позволите мне пригласить вас обоих к нашему столу? Моя бабушка хотела бы лично выразить вам свою благодарность за чудесный концерт.
– Для Изабеллы – что угодно, – проговорил стоявший рядом Питер. – Я всегда поражался ее тонкому вкусу. Ведь это она разглядела талант Джины. Вы меня извините, если я попрощаюсь с аудиторией?
– Да, конечно.
– Благодарю вас, дамы и господа, и доброй вам ночи. Мы надеемся увидеть всех вас в следующую пятницу. Обещаем вам продолжение, – добавил он с лукавой интонацией, которая всегда ему удавалась.
Взгляд Джины упал на роскошную корзину с цветами Неужели он покупает ее? Покупает еще одну ночь?
А ей так хочется вновь испытать его объятия и ласки. Наверное, это непростительная слабость, но так трудно отказаться от этого пусть и мнимого, но ощущения счастья.
Но какие чувства владеют Алексом – лишь сексуальное влечение?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32