Кравиуса, казалось, уже ничто не сможет вывести из тупого оцепенения.
Неутомимое существо на крыше по-прежнему скребло по железу.
- Ты не можешь приказать ему замолчать? - спросил вдруг гермафродит с
усмешкой и вот тогда Люгер немного испугался. Он мог смириться с чем
угодно, кроме вторжения в последнюю цитадель, отведенную человеку в этом
мире, - собственное сознание.
- Я вижу в мыслях не слишком глубоко, - успокоил его Неприкасаемый. В
ту же секунду раздражающий звук прекратился, послышалось короткое, почти
человеческое бормотание и хлопок крыльев.
- Чего ты хочешь? - коротко, почти грубо спросил Люгер, начиная
терять терпение.
- Ты сам пришел к нам, - сказал Неприкасаемый. - Люди - всего лишь
паутина на ветру. Хотя в клане Песка считают, что люди - всего лишь
песчинки... Каждую отдельную нить уносит ветер. Паутина противостоит ему
недолго - ровно столько, сколько длится человеческая жизнь. Кто-то должен
плести паутину... Человек с севера, отдай мне свою магию и я скажу тебе,
как найти Долину Дракона.
Теперь Люгер начал кое-что понимать. Интриги были воздухом, которым
он дышал с детства.
- Твой народ хочет, чтобы я шел к Дракону.
Гермафродит презрительно засмеялся.
- Это нужно им, но не мне. Меня интересует все, что превосходит их
понимание.
"Кошачий Глаз" вовсе не выглядел орудием в чужих руках, но, возможно,
так оно и было.
- Тогда возьми Сердце и сам отнеси его Дракону, - сказал Люгер, почти
наслаждаясь ситуацией. Получить полное удовольствие мешали безрадостные
обстоятельства.
Огромные глаза Паука злобно сверкнули.
- Ты нагло разговариваешь, чужеземец. Я не настолько глуп. В моей
власти укоротить твой путь. Он может закончиться этой ночью. Никогда не
забывай об этом... Поэтому ты расскажешь мне все, что я захочу...
Например, о превращениях. Как видишь, мне кое-что известно о землях,
лежащих к северу от Места Пересечения.
Люгер понял, что имеет дело с достойным интриганом. Беседа обещала
быть интересной.
- Об этом невозможно рассказать и я не знаю никого, кто мог бы этому
научиться.
- Но ты ведь умеешь превращаться? Не пытайся обмануть меня - ведь я
узнаю твои мысли...
- Ну, хорошо, - раздраженно бросил Люгер. - Когда я хочу
превратиться, это всего лишь желание. Потом оно усиливается настолько, что
я перестаю им управлять. Оно граничит с неизбежностью... Затем возникает
внутренняя дрожь. Эта дрожь всегда одинакова, я не чувствую тела, оно
утрачивает цельность. Несколько мгновений смерти - и после я уже другой. В
общем, это неописуемо...
- Тогда сделай это, - сказал гермафродит. - А я буду здесь, - он
коснулся грязным пальцем лба Стервятника и тот почувствовал, что теряет
себя в двух огромных зеркалах, которыми вдруг стали глаза Паука. - Я
сделаю это вместе с тобой...
Люгер почувствовал, что у него холодеет спина. Пришло время
расплаты... Вместе с Неприкасаемым он вышел наружу и остановился на
площадке перед хижиной. Несколько варваров, не приближаясь, наблюдали за
ними. Похоже, они были озабочены тем, чтобы держаться подальше от
Неприкасаемого.
Серый день был пуст и наполнен звуками ветра... Теперь Люгер мог
лучше рассмотреть гермафродита. У того было лицо без возраста с глубоко
запавшими щеками. Он был высокий, тощий и имел по четыре пальца на руках и
ногах. Мизинцы и безымянные пальцы стягивали перепонки. В ноздрях
шевелилось что-то розовое. Стервятник почувствовал новый приступ
омерзения.
- Ты укорачиваешь мою жизнь, Паук, - тихо сказал Люгер.
- Я так хочу, - твердо и громко сказал Неприкасаемый. - Делай это.
Только не улетай слишком далеко, - он показал свое оружие и, кривляясь,
ласково погладил его.
Люгер медленно разделся и положил на камни оружие и одежду. Звезда
Ада тлела в кожаном мешке, висевшем у него на груди, и уже довольно крепко
удерживалась во впадине солнечного сплетения. Кое-кто из здешних женщин
рассматривал голого мужчину с севера, но их интерес был чисто
практическим. Они оценивали его, как самца, от которого могли быть рождены
здоровые дети.
Люгер пожелал превратиться и его окутал столб черного дыма.
Большой белый стервятник с седым воротником и розовым мешком на груди
разбежался, тяжело переваливаясь, и поднялся в воздух, взмахивая огромными
крыльями. Внизу что-то кричали на варварском языке. Он сделал круг над
хижинами и увидел ошеломленные лица, обращенные к нему. Стервятник
поднялся еще выше и бросил взгляд на море и стоящий на берегу вымерший
город. Свинцовая гладь простиралась до самого горизонта; восточных границ
чудовищного лабиринта из стали, стекла и камня тоже не было видно. В самом
его чреве было разлито зеленое свечение и нигде не было заметно ни
проблеска огня. Этот город был слишком огромен и непостижим для человека;
Люгер понял, что в нем происходит что-то страшное. Вряд ли Слот нашел бы в
себе силы пересечь его даже в птичьем теле.
В этот момент снизу раздался грохот и что-то просвистело рядом с его
головой. Он посмотрел на поселение, уменьшившееся до размеров карточного
домика, и увидел черные отверстия колодцев, табун, пасущийся в отдалении
под охраной всадников, и фигурку Паука, прижимавшего к плечу свое оружие.
Неприкасаемый рисковал, стреляя в него с такого расстояния. Следующий
выстрел мог оказаться точным. Люгер не стал испытывать судьбу и начал
снижение.
Когда он опустился на землю, подняв крыльями облако пыли, гермафродит
показался ему разочарованным, хотя Люгер и не понимал до конца выражение
его лица.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137