Проснувшись, он увидел
светлеющее небо на востоке и тучи, распавшиеся на отдельные гряды. Голубые
отсветы облака скользили по их вершинам, а в провалах между ними чернела
земля, все еще погруженная во мрак...
Восход солнца был стремительным и слепящим. Земное светило взорвалось
на горизонте, выбросив из себя миллионы сверкающих лучей и мир сразу же
изменился. В синем бархате небес растаяли звезды, земля внизу стала похожа
на карту, над которой плыли причудливые клубы дыма, как будто невидимый
великан курил свою трубку. Глядя на пятна ядовитой зелени, проплывающие в
разрывах туч, Люгер вдруг почувствовал, что находится немного южнее
Морморы. Его уверенность в этом была необъяснимой и неоспоримой
одновременно.
Он не вспоминал о летающем корабле до тех пор, пока не увидел его, а
когда увидел, то понял, что сам искал этой встречи. Олицетворение худшего
из зол, приходивших в этот мир со времен Катастрофы, было совсем рядом.
Сладкое предвкушение мести охватило Люгера. Ради этих мгновений стоило
рисковать жизнью в южной пустыне. Он послал слабый сигнал в направлении
крылатого силуэта, приближавшегося с северо-запада, и спустя мгновение к
нему вернулось эхо. Он узнал, что барон Ховел находится на борту корабля;
ничего больше его не интересовало.

Диниц Ховел был вне себя. Поиски беглецов, уничтоживших Сферга, и
этой проклятой самки, графини Норгус, оказались бесплодными. Барон слишком
поздно сообразил, что они могли прятаться и на юге. Чем они занимались
там, если выжили? Эта мысль не давала ему покоя... Даже неповоротливый ум
Ховела усмотрел в действиях графини признаки заговора, угрожавшего и его
собственной безопасности.
После исчезновения узурпатора в Скел-Моргосе началась смута, быстро
распространившаяся по всей территории Морморы. Среди придворных зрело
недовольство полувоенным образом жизни, который им приходилось вести
длительное время, стали нередкими случаи дезертирства из армии,
активизировались тайные сторонники оппозиции, получавшие поддержку извне.
За всем этим стоял опытный организатор и Ховелу казалось, что он узнает
руку министра Гедалла. А ведь когда-то у барона была возможность
определить цвет и консистенцию его крови. Диниц иногда позволял себе
помечтать о том, что будет, когда бывший министр свергнутого короля Атессы
снова окажется в его руках...
Барон был не прочь занять место Сферга, но до сих пор никто не мог
быть уверенным в том, что узурпатор исчез окончательно. Кроме того, Диниц
был солдатом, а не политиком. Он не имел понятия об утонченных интригах. В
дворцовых играх он часто оставался бы в числе проигравших, если бы иногда
его соперников не находили с запахам яда на губах, следами удушения на
горле или с отрубленной головой. Вот и сейчас, пока он рыскал по всей
Морморе, Круах-Ан-Сиуру и Алькобе в поисках беглых преступников, кто-то
проводил время в Скел-Моргосе с гораздо большей пользой для себя... Барон
вынужден был признать, что Сферг, кем бы он не был, умел править жестко и
держать в страхе всю свору придворных, готовую разорвать на части того,
кто ошибется первым. Мысли об этом не улучшали настроения Диница, а ведь
ему не было равных в способности убивать даже тогда, когда он находился в
прекрасном расположении духа...
Его команда, состоявшая из тварей, выращенных в лабораториях Сферга,
не знала физической усталости, но сам барон был утомлен и раздражен после
многодневного пребывания на корабле. У него давно закончилось доброе
старое вино из дворцовых погребов, а захваченных под Этраном загорелых
крестьянок Ховел не считал полноценными женщинами, испытывая склонность к
аристократкам, которых он сам же втаптывал в грязь... Иногда он испытывал
почти непреодолимое желание разорить замок или напасть на легендарный
Вормарг, по слухам, утопавший в роскоши, но чувствовал, что его время еще
не настало. Все было впереди: упоение битвами, молниеносные победы, враги,
обращенные в прах, прекрасное, волнующее душу зарево над горящими
городами, поверженные замки, власть над бесчисленными армиями и, может
быть, власть над миром, а пока его почему-то очень беспокоила судьба двух
пренебрежимо незначительных человечков, захваченных им на архипелаге Шенда
и исчезнувших вместе с графиней Норгус. Всех троих, а в особенности,
жирного аббата, Диниц жаждал увидеть не меньше, чем министра Гедалла с
жалкими остатками выводка его Ястребов...

Слабый ветер дул с запада и на "Бройндзаге" были подняты все паруса,
отчего он напоминал уродливую птицу, несущую на спине огромную гроздь
фиолетовых пузырей. Ее тень переползала с облака на облако, иногда
проваливаясь до самой земли. Распростертые крылья вяло шевелились,
поддерживая в воздухе корпус корабля, блестевший в солнечных лучах.
Люгер поднял Дракона повыше и стал сближаться с "Бройндзагом". У него
были все основания полагать, что его атака окажется неожиданной для
барона, но он ошибся. Ховел почуял неладное, как только ему доложили о
появлении справа по курсу веретенообразного пятна, двигавшегося
перпендикулярно направлению ветра. Он поднялся на палубу, чтобы взглянуть
на него. Пятно находилось намного выше облачного слоя и выделялось яркой
белизной на фоне синего неба. Барон приказал готовить тайное оружие
"Бройндзага" и убирать паруса.
Люгер остановил Дракона над летающим кораблем и решил немного
поиграть со своим врагом, чтобы вполне насладиться местью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137