Слот избегал
встречаться с нею взглядом. Впрочем, созерцание здешних
достопримечательностей настолько захватило его, что вскоре он забыл даже о
безвыходном положении, в котором находился. Он прикоснулся к весьма
щекотливым тайнам, - это ему подсказывал инстинкт человека, искушенного в
разного рода интригах и авантюрах...
Люгер понимал, что другого такого случая у него может и не быть,
поэтому старался запомнить как можно больше, одновременно проясняя для
себя некоторые темные страницы истории королевства. Прежде всего, он
припомнил, что Галит Гадамес, именем которого Шаркад, очевидно, и называл
усыпальницу, был министром при королеве Сомар, а затем - генералом ордена
Святого Шуремии в Адоле. Отсюда могла тянуться первая нить, связывавшая
Галита и род Люгеров. Дело в том, что сейчас генералом ордена был Алфиос,
старинный друг отца Слота, когда-то обучавший Стервятника магии и боевому
искусству. Поясной портрет, на котором Алфиос был изображен в генеральской
мантии, также имелся здесь - в обрамлении венка из черных и фиолетовых
цветов, испускавших удушливый аромат. Увидев венок, Люгер вздрогнул, -
настолько мрачной показалась ему эта живая и далеко не благоухающая
рама...
Внезапное превращение Алфиоса из любителя острых ощущений,
авантюриста, придворного повесы, тратившего унаследованные деньги на
многочисленных любовниц, редкое оружие, лошадей и содержание трех
роскошных домов в Элизенваре, не считая загородного поместья, в смиренного
последователя Шуремии, канонизированного церковью еще в 1696 году, удивило
даже юного Люгера, а при дворе короля Хетмека произвело настоящую
сенсацию, однако пути ордена, как и пути самого святого Шуремии, были
неисповедимы и Алфиос довольно быстро обзавелся генеральской мантией,
несмотря на интриги своих противников в Валидии и Адоле.
Люгеру были известны как минимум две версии, по-разному объяснявшие
произошедшее. В соответствии с первой из них, Алфиос вынужден был бежать в
западное королевство Адолу после того, как попал в весьма неприятную
историю, в которой были замешаны несколько министров, два
высокопоставленных члена Серой Стаи, сама королева Ясельда и посол Морморы
Бавул. Быстрое продвижение Алфиоса вверх по иерархической лестнице ордена
объясняли его давними связями с богатейшими фамилиями Адолы и самой
верхушкой ордена, однако Люгеру казалось, что этого все-таки недостаточно
для того, чтобы получить генеральский сан. Слот был свидетелем нескольких
тайных встреч Алфиоса с неизвестными ему людьми еще в Элизенваре и позже
вынужден был признать, что знает о друге отца смехотворно мало. Да и был
ли тот другом? Порой Стервятник сомневался и в этом...
Согласно второй версии, Алфиос, пресытившись жизнью, которую вел в
Валидии, добровольно отправился в изгнание и был обращен в истинную веру в
Фирдане, столице Адолы, странствующим проповедником по имени Хемис,
оказавшимся тогдашним генералом ордена Святого Шуремии. Чуть позже Хемис
был похищен группой разорившихся ренегатов, требовавших у баснословно
богатого ордена выкуп за освобождение генерала. Поговаривали о том, что
Алфиос сам подстроил это похищение, и Люгер не исключал такого варианта
событий.
Офицеры ордена не спешили платить за похищенного генерала и, видимо,
потом кто-то намекнул Хемису на это обстоятельство, сыгравшее немаловажную
роль в дальнейшей судьбе Алфиоса. Во всяком случае, именно Алфиос спас
жизнь Хемису, воспользовавшись своими связями с преступным миром Фирдана,
и, кроме того, захватил похитителей. Все они бесследно исчезли еще до
встречи с генералом в тюрьме ордена, а Хемис, человек строгих правил и,
наверное, немного наивный, проложил Алфиосу путь к унаследованию своего
положения. Конечно, последовавшая вскоре смерть Хемиса могла вызвать
кое-какие сомнения у непредвзятого наблюдателя, но, если бы таковой и
нашелся, он счел бы смертельно опасным искать подтверждение своим
подозрениям...
Люгер остановился перед крайней нишей, в которой находилась только
одна восковая фигурка, заключенная в сложный многоугольник, обозначенный
на камне золой. Он увидел, что у фигурки нет лица. Что-то неодолимо
притягивало к ней его внимание. Потом он понял, почему так заинтересовался
ею. Фигурка была раскрашена в цвета его рода... Стервятник долго стоял,
испытывая почти детский страх перед тьмой, клубившейся в углах склепа. У
него почти не было сомнений в том, что восковая скульптура изображает не
его, но тогда кого же? Слот смотрел на нее, запоминая пропорции, форму
головы, тщательно изображенную одежду, давно вышедшую из моды... Потом он
протянул к фигурке руку, но пальцы наткнулись на невидимую преграду,
твердую, как сталь. Люгер выругался и почувствовал, что горячий воск,
стекавший со свечи, коснулся его кожи...

8. ЛОЖЕ ЛЮБВИ
Он установил свечу на полу, сел на крышку ближайшего саркофага и
попытался изменить ситуацию, пользуясь техникой, заимствованной у Алфиоса.
Постепенно его ум освободился от изматывающих и бесплодных мыслей,
блуждавших в лабиринте, из которого не существовало выхода. Сознание стало
похожим на абсолютно прозрачное пространство, а в глубине его лежала
бесконечно тонкая преграда, как дно безбрежного океана. Эта преграда пахла
враждебностью и вечным пленом. Опускаясь все ниже и ниже, он оказался
перед нею и ему показалось, что он нашел место, где зарождаются его
собственные мысли и, одновременно, самые черные сны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137