..
Люгер вспомнил о Газеусе, заснувшем в углу библиотеки. Тот скулил и
перебирал лапами во сне. Стервятник мог лишь позавидовать даже этому
беспокойному сну. Он послал к дьяволу географию и взял в руки гадательную
колоду. Перетасовав ее, он разложил карты рубашками кверху в фигуру
Строгого Оракула. Черные рубашки с алой каймой выглядели, словно окна в
нескончаемую ночь, отягощенную кровью. Стервятник даже испытал легкий
трепет перед тем, как перевернуть их...
Башня выпала в обратной позиции и это означало для Люгера самое
худшее - обстоятельства, которые не могут быть изменены.
Колесница в прямой позиции предвещала дальнее странствие, изрядно
омраченное соседством перевернутой Луны.
Суд сам по себе подталкивал к действию, но находился в безнадежном
положении по отношению к картам Выбора и Силы.
Воля выпала в прямой позиции, но была угнетена расположившимся выше
Роком.
Последний удар тающим как дым надеждам Люгера нанес Висельник в
обратной позиции, который отлег в символическое место близкого будущего и
означал тщету всех усилий.
Все второстепенные составляющие Оракула были более или менее
утешительны в частностях, но не противоречили главным...
Стервятник долго всматривался в магические карты из Круах-Ан-Сиура,
дожидаясь чудесного и жутковатого момента, когда изображения на них
оживали, а иногда происходила и перемена карт. Это означало высшую ступень
деятельности Оракула и случалось далеко не всегда. До сих пор Стервятник
отказывался от его услуг на этой пугающей ступени, отступая перед ужасом
известного и неотвратимого будущего, но сейчас ему было нечего терять.
Маг и Колесо Судьбы остались неподвижными, но Висельник ухмыльнулся и
подмигнул Люгеру, дергая ногой.
Колесница исчезла за границей карты, а вместо нее на потемневшем
четырехугольнике зажглась Звезда, осветив под собой обнаженную деву.
Отшельник хмуро бродил по кругу.
Сверкающая Луна в багровой дымке металась по небосводу, а Башня
угрожающе наклонилась; из ее бойниц посыпалась черная пыль. Приглядевшись,
Люгер понял, что каждая пылинка была исчезающе маленьким человечком... Как
завороженный, рассматривал он проявления волшебной жизни Оракула, пока
взгляд его не остановился на Влюбленных. Вместо двух веселых молодых людей
он увидел на чернеющем поле карты два скелета, взявшихся за руки.
На некоторое время Люгер остолбенел от ужаса, а потом быстрым
движением смешал карты.

Усталость свалила его с ног лишь под утро.
И было ему видение, похожее на сон, или приснился сон, похожий на
видение: звезда, изливавшая во мрак свои кровавые лучи, звезда, томящаяся
в заточении, ядовитый и манящий цветок, который он хотел вырвать из
невещественной и неощутимой тюрьмы... Звезда была прекрасна в своем
умирании. Но освобождение ее означало гибель целого мира и Люгер испытал
непереносимую боль, потому что Сегейла и зловещий талисман безраздельно
завладели его душой... Звезда Ада сочилась пылающей кровью и Стервятнику
приснилась его бледная рука, протянувшаяся к древнему запретному
талисману. Ладонь сомкнулась, но Звезда продолжала кровоточить и багровый
туман истекал сквозь пальцы. А потом кончился мир и наступил Хаос, в
котором уже не было ни Глана, ни Стервятника, ни Сегейлы...

12. ОСКВЕРНЕННАЯ МОГИЛА
Проснувшись поздним утром, Люгер стал собираться в дорогу. В
сумрачной комнате с зашторенными окнами он принял решение, столь же
простое, сколь и чреватое новыми опасностями. Одних предчувствий и неясных
намеков ему оказалось мало, - он искал неопровержимые доказательства того,
что подземелье Фруат-Гойма и магистр Глан существовали на самом деле, а
исчезновение Сегейлы не было кошмаром или игрой его больного воображения.
Он решил отправиться на городское кладбище Элизенвара.
На этот раз Газеус, душераздирающе подвывая, бегал за ним следом,
пока Слот окриками не загнал его в дом и не запер в одной из комнат. Слуги
старались не попадаться хозяину на глаза. Тайви остался мирно пастись на
лугу, а Люгер отправился в город пешком.
Он оделся, как горожанин среднего сословия и не стал отягощать себя
мечом, но остальные смертоносные игрушки были при нем. Он рассчитывал
засветло попасть в Элизенвар и, если все окончится благополучно,
заночевать у Люрта Гагиуса, одного из своих приятелей, которому в какой-то
степени доверял.
Слот не смог объяснить бы, почему остановил свой выбор именно на
Гагиусе. Во-первых, тот был ему многим обязан. Во-вторых, Люгер нуждался в
обществе равного себе человека. Кроме того, советник Гагиус принимал
участие в торговых сделках с Адолой и Слот собирался выудить из него
кое-какие сведения об ордене Святого Шуремии и его роли в делах обоих
королевств. Немаловажным обстоятельством являлось и то, что образ жизни
Люрта, недавно женившегося, представлял собой полную противоположность
образу жизни Стервятника, и тот был совсем не против при случае
расслабиться в уютном, благополучном и безопасном убежище, которым казался
ему дом Гагиуса.

Сказывалась накопившаяся усталость и, преодолев ограду кладбища,
Люгер внезапно почувствовал себя совершенно разбитым...
День клонился к вечеру; покрасневшее солнце низко висело над
горизонтом и деревья отбрасывали длинные изломанные тени. Тучи,
появившиеся на востоке, обещали ветреную и дождливую ночь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137