Когда превращение уже близилось к завершению, Люгер перевернул
рептилию на спину и Арголида несколько раз проткнула ее слабо защищенный
живот стилетом, но ни одна рана не стала смертельной. Неизвестная тварь
даже не теряла крови. Откуда графине Норгус было знать, где у нее
находится сердце?
- Убей его, - коротко приказала дочь Алфиоса, подразумевая бывшего
графа Шольдзана. Тогда Люгер размозжил рептилии голову об угол каменной
стены. Черная жидкость забрызгала плиты пола и его сапоги. Иногда
Стервятнику приходилось делать и грязную работу, чтобы уцелеть. Он
относился к этому, как к неизбежному злу, совершаемому во имя добра. Но
кто мог взвесить добро и зло? Для Люгера добром было спасение Сегейлы и он
знал, что пойдет ради этого почти на любое преступление...
Когда они убедились в том, что больше превращений не будет, Арголида
отошла в один из боковых коридоров. Достаточно было одного незаметного
движения и плиты пола разошлись, открыв темнеющее чрево колодца. К этому
времени Слот понимал свою старую знакомую без слов. Он сбросил труп в
колодец, но так и не услышал звука падения. За трупом должна была
последовать одежда графа и его оружие. Однако Люгер не забыл о своем
камне, который уже считал потерянным. Он отыскал бриллиант в кармане
Шольдзана и с великолепным лицемерием вручил его дочери Алфиоса в залог их
будущего союза. На самом деле это был хорошо рассчитанный ход, - он не
знал женщины, которую не приводили бы в восторг настоящие драгоценности.
С улыбкой удовлетворения Арголида коснулась пальцами с длинными
окровавленными ногтями лица Стервятника и поцеловала его в губы. От этого
поцелуя у него прошел холод по спине. Но еще большим холодом веяло из
бездонной пропасти, на краю которой они стояли. Внизу был непроглядный
мрак и там оказался навеки похороненным граф Иру Шольдзан. Через секунду
плиты вновь сошлись, скрыв от человеческих глаз его могилу.

35. ОТРАВИТЕЛЬНИЦА
На обратном пути Люгер убедился в том, что Арголида знает подземелье
по меньшей мере так же хорошо, как знал его мертвый проводник. Она
уверенно провела его мимо всех ловушек и, по-видимому, опасалась только
одного - встречи с кем-либо из приближенных Сферга.
Когда они поднялись на поверхность и оказались в северном крыле
дворца, Арголида натянула на голову капюшон и превратилась в одну из
множества неразличимых и похожих друг на друга фигур, которыми кишело
логово узурпатора. В переходе, ведущем на первый этаж, их поджидал Фрог.
Стервятник снова стал свидетелем маленького спектакля, разыгранного псом.
В его хаотических сценах все же были какие-то символы и какой-то смысл,
потому что Арголида внимательно следила за каждым движением четвероногого
существа. Потом она откинула капюшон, опустилась на колени и повела с
Фрогом долгий и беззвучный разговор с помощью странных жестов, набора
сверкающих многогранных камней и сосредоточенного всматривания в чужие
зрачки.
Иногда женщина и пес касались друг друга головами и надолго замирали
в неподвижности. В такие минуты Люгеру казалось, что он присутствует при
сотворении новой магии. В крайнем случае, он мог прикончить и Фрога, но
тот был нужен Арголиде, а она знала, что делала...
Ночь подходила к концу, серая утренняя мгла уже пробиралась под
тяжелые своды. Магические камни Арголиды слагались в какие-то фигуры или
раскачивались перед глазами цепенеющего пса на сверкающих нитях, в
расширенных зрачках женщины переливались их скользкие грани и бесконечный
коридор повторяющихся отражений Фрога.
Когда Арголида, наконец, оторвалась от этого занятия, она выглядела
так, словно невидимый хищник высосал из нее силы, оставшиеся после бурно
проведенной ночи.
- Он будет помогать нам, - сказала она хриплым голосом, поворачиваясь
к Стервятнику. - За это мы должны доставить его к месту, которое он
называет Кзарн. Это где-то за полосой пустынь... Я была вынуждена
согласиться.
- Он не предаст? - с отвращением спросил Люгер, которого только
раздражали новые загадки. Меньше всего ему хотелось искать какой-то Кзарн.
Тем временем, пес растворился в предутренних сумерках. Он уходил, шатаясь.
- То, что он пытался сказать, очень трудно понять человеку. Он
говорил, что только в Кзарне сможет найти себя, чтобы умереть...
- По-моему, он не сказал ни слова, - перебил Стервятник, у которого
появилось опасение, что дочь Алфиоса попросту пытается его одурачить.
- Он говорит иначе, чем мы, - отрезала Арголида. - К тому же,
разговаривая через камни, невозможно лгать... Тебе должно быть достаточно
того, что он хочет вернуться в Кзарн и не выдаст нас Ховелу.
- Хорошо, где это место?
Женщина беззвучно рассмеялась.
- Этого не знает никто в Морморе, может быть, даже сам Сферг! Хватит
болтать, теперь веди меня к аббату.

Кравиус, по-видимому, не спал всю ночь. Он сидел на кровати, вжимаясь
в стену, словно его осаждали кошмары, в которые верил только он сам. Его
испуганный взгляд с облегчением остановился на Люгере, а затем
переместился на таинственную фигуру, с головы до ног закутанную в ткань
цвета сумерек. Было понятно, что аббат слабо верил в возвращение
Стервятника и в то, что сам доживет до утренней зари.
Арголида остановилась над ним, словно давая ему время для мучительных
догадок. Неожиданно на лице Кравиуса промелькнула слабая подобострастная
улыбка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137