— А этого никто и не требует, — вступил в разговор Резник. — Мистер Сноукрофт реалист, он уже неплохо ориентируется в русских делах, и все здешние сложности для него секрета не составляют. Конечно, продолжать работу по прошлогодним направлениям мы уже не будем. Я имею в виду икону и участие в строительстве винзавода в Лутохино. Это пройденный этап. Насчет машиностроительного завода от вас потребуется одно — невмешательство. То есть вам и товарищу Рындину следует избегать повторения прошлогодних финтов. Не надо нас хватать, не надо прослушивать наши разговоры с главным технологом машзавода. Не надо делать абсолютно ничего — и за это абсолютное бездействие можно получить приличные деньги.— Конкретнее?— Начальная стоимость этой услуги — двадцать тысяч баксов. Можем рассмотреть встречное предложение.— Это на двоих? — прищурился Иванцов.— Нет, разумеется, каждому. Вам и Рындину.— Мне лично больше нравится двойная сумма, а что скажет Рындин, просто не могу себе представить. Знаете ли, господин резник, понятие «преступное бездействие» из уголовного права никуда не делось. Мне с моим аппаратом несколько проще работать, чем Рындину. Вы, как бывший советский гражданин, должны понимать, что такое наши спецслужбы, какая у них серьезная система внутреннего контроля и насколько внимательно у нас работают с иностранцами. А вы в прошлом году элементарно засветились. Очень может быть, что вас ведет непосредственно Лубянка, а заодно, кстати сказать, проверяет на вшивость областное управление. У меня, между прочим, в прошлом году даже были сомнения насчет того, что вы настоящие американцы…— Вы что, считали нас чекистами? — расплылся в улыбке Лева.— А почему бы и нет? Например, мне на сто процентов ясно, что мистер Сноукрофт скрывает свое знание русского языка. Ну а что касается вас. Лев Моисеевич, то тут и вовсе…— Но теперь у вас нет таких сомнений?— Сомнения всегда остаются. Хотя Рындин вас хорошо отработал, и вы действительно представляете «Джемини-Брендан корпорейшн». Однако значительно сложнее определить, не является ли «Джемини-Брендан» дочерней фирмой бывшего КГБ. Догадываюсь, что таких контор по всему миру немало работает. Может, вас уже сняли с прямого финансирования, на хозрасчет, так сказать, перевели…— Давайте все-таки не будем лишними подозрениями отягощаться, — сказал Соловьев. — Вы прекрасно знаете, что Сноукрофт и Резник на ФСБ не пашут. Если б вас собрались утопить, то не стали бы слишком мудрить. Компромата на вас и на Рындина больше чем достаточно. Пару недель назад я еще об этом мало что знал. Зато теперь знаю, что сковырнуть вас отсюда ничего не стоит. Мне уже известны почти все люди, которые по каким-то своим соображениям не дают этого сделать. Они высоко сидят, и подружиться с ними мне лично будет трудно. И Дорого в чисто денежном выражении. Но, если надо, я на эти затраты пойду.— Сковырнуть ничего не стоит, а затраты большие… — прицепился к словам Иванцов. — Вы, Антон Борисович, по-моему считаете, что для вас, «нового русского», ничего невозможного нет. Не ошибитесь, пожалуйста. Конечно, к верхам подходов много, но с некоторых лестниц лететь очень высоко. И больно.— Господа, — заторопился Резник, — давайте не обострять. Тем более что мы уже начали конкретные вопросы обсуждать.— Да, — сказал Сноукрофт, до этого не произносивший ни слова, — лутше говорит конкретик.— Значит, все-таки вы по-русски понимаете? — осклабился Иванцов.— Немношко, — сверкнул зубами Сноукрофт, — но я не ест Кей-Джи-Би. И не Си-Ай-Эй тоже. Просто бизнесмен.— Хорошо. Вы мои конкретные цифры слышали? По вопросу о машзаводе?— Иа. Сорок тысяч, итс коррект?— Правильно поняли. Оунли фор ми. — Иванцов кое-что помнил из английского.— Какой прайс Рындин?— Это надо у него справляться. Не меньше, во всяком случае.— О'кей. — Сноукрофт перебросился с Резником парой быстрых фраз, после чего Лева объявил:— Значит, так. У нас верхний предел — сто. На двоих. Если сможете поделить поровну — ваше право. Если сможете надуть Рындина, берите хоть девяносто.— Надо поговорить. Меня такой расклад устраивает.— Когда можете дать окончательный ответ?— Не раньше, чем завтра. После встречи с Рындиным.— Хорошо, — сказал Соловьев, — позвоните мне в гостиницу вот по этому телефону, договоримся, где встретиться.— Теперь перейдем ко второму вопросу. — Резник переглянулся со Сноукрофтом. — Он более сложный, но и выгоды сулит покрупнее.— Иногда сложности заставляют отказываться от выгод, — заметил Иванцов, — но послушать можно.— У нас есть информация, правда, весьма смутная и непроверенная, что на территории области существует некая лаборатория, в которой ведутся работы по созданию принципиально новых психотропных препаратов. Это не наркотики и не транквилизаторы, а что-то совсем необычное. Причем те, кто ориентировал нас на поиск этой лаборатории, считают, что работы находятся в стадии, условно говоря, клинических испытаний.— И что интересует ваших заказчиков? — скромно поинтересовался Иванцов. — Подтверждение факта существования лаборатории? Мне лично о ней ничего не известно. Рындин, допускаю, может что-то знать, но вовсе не обязательно. Эта лаборатория государственная или частная?— Она может не иметь никакого официального статуса. Ее могут даже на пивзаводе разместить.— Вообще, за прошлый год у нас в области было ликвидировано пять подпольных лабораторий по производству наркотиков, — сообщил Иванцов, — но там ничего необычного — простая переработка маковой соломки. Два дела уже переданы в суд.— А в этом году?— В этом году пока ничего не находили.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173