— Да ломайте же, что вы медлите? Это вам не женскую руку ломать.— Конечно, не руку, но жалко.Каблук хрустнул. Парень проделал эту операцию с зажмуренными глазами.— Вот, попробуйте.— Что здесь пробовать? — Катя всунула ноги в туфельки, ставшие похожими на тапочки, посмотрела на каблуки, лежавшие на ладони у парня.— Что с ними делать? — спросил он.— Выбросить.— Можно, я оставлю их на память, как талисман?— Вы что, фетишист?— Нет, не фетишист, но такое со мной впервые — чтобы каблуки женщинам обламывать.— Обычно вы их нежно и ласково берете за руку, а не за ноги хватаете?— Обычно я на улице не знакомлюсь…Катя рассмеялась:— Я тоже. А в общем, знаете что, если у вас машина недалеко… Я была бы вам благодарна… Если бы вы меня подбросили… Здесь, кстати, совсем близко. А то идти на этих обрубках…— Понимаю, — парень нагнулся и взял в руки фотографический кофр, стоящий рядом. — Ого, какой тяжеленный! Что вы там, золотые слитки дюжинами по городу носите?— Да нет, не слитки, а аппаратуру. А хорошая аппаратура всегда очень тяжелая, в ней много стекла и металла.— Вы фотограф?— Как вы угадали?— С такими сумками либо операторы, либо фотографы ходят.— А если я просто бутылки несу?— Ну, это уж навряд ли. Пойдемте, — он подвел ее к машине, открыл дверь, помог сесть. Хотел было, поставить кофр на заднее сиденье, но Катя отрицательно качнула головой.— Нет-нет, давайте его сюда, на колени.— Так он же тяжелый!— Это мое, я к нему привыкла и стараюсь из рук не выпускать. Вы исключение, да и то в связи с аварией, а так бы никогда…— Вы, наверное, сильная, если такую тяжелую сумку таскаете?— А я ее тяжести не замечаю, привыкла. Это уже стало частью меня, к сожалению, не лучшей.Катя немного смутилась, смутился и ее спутник. Он пытался завести машину, не выпуская каблучки из руки.— Да выбросьте вы эту дребедень или суньте их куда-нибудь, если жалко расстаться.— Хорошо, — парень спрятал каблуки в ящик.— Найдет жена — проблем не оберетесь.— У меня жены нет.— К сожалению? — спросила Катя.— Может быть, и так, а может, и к счастью. Так куда едем?— Вот здесь, через два квартала редакция журнала «Наше время».— Вы в журнале работаете?— Нет, я нигде не служу, я сама по себе. Свободный художник.— Это хорошо. А вот мне приходится каждый день на службу ходить.— Вы где работаете, если не секрет?— Для вас это занятие не интересное, я работаю в одном солидном учреждении, занимаюсь компьютерным обеспечением.— Наверное, в банке?— Нет, не в банке, иначе ходил бы в костюме, при галстуке и с портфелем. А у меня, как видите, руки и шея свободны.— Поехали, чего стоим?— Сейчас чиновник проедет со своим сопровождением, и мы поедем.По улице пронеслась «Волга» с тонированными стеклами и два «Джипа».— Ездят, как понравится, — сказал парень, — будь они неладны!— Не любите чиновников?— А вы их любите?— Обожаю Я на них деньги зарабатываю.— «На них» — звучит двусмысленно, — парень повернул ключ, и его «Опель-Омега» мягко тронулся с места, вливаясь в поток машин. — Музыку? — спросил водитель.— Да… нет..— Что? Да или нет?— Как хотите. У меня все равно голова другим занята.— Вы замужем? Кстати, как вас зовут? Меня зовут Илья, — парень, повернув голову, посмотрел на сидевшую рядом спутницу.— Вы лучше за дорогой следите. А меня зовут Катерина.— Красивое имя, — отвесил парень вполне дежурный комплимент. — очень редкое.— Вот, вот, туда, направо. А теперь налево.— Здесь нет поворота.— Для меня есть.— Ну уж нет! — парень сделал круг, как предписывал знак и подъехал к стоянке, размещенной у входа. Припарковал машину и спросил:— Вы так и пойдете?— Что вы имеете в виду, Илья?— Обувь?— Разве есть какое-то альтернативное решение?— Можно пойти босиком.— Нет, — сказала Катерина, — пойду так. Смотрятся они нормально, а о том, что сломаны, знают два человека — вы и я.— Вас подождать?— Если у вас есть лишнее время, то можете подождать.— Вы надолго, Катя?— Ну, не знаю… У меня две встречи.— Час? Полтора? Два?— Нет, что вы, Илья, минут сорок от силы. Я все дела решаю быстро, кроме личных, конечно.— А что, в личных делах — проблемы?— У меня, знаете ли, Илья, в личных делах всегда проблемы.— По вам не видно, что у вас есть хоть какие-то проблемы, кроме сломанных каблуков.— Вот с них, скорее всего, сегодняшние проблемы и начнутся. На встречу я опоздала.— Что-то не видно, чтобы вы очень сильно на нее торопились.— Не сильно я тороплюсь, — выбравшись из машины и приветливо махнув левой рукой, сказала Катя и заспешила по ступенькам.Она сразу же направилась в кабинет художественного редактора. Даже сквозь стекло было видно, как клубится в кабинете дым, а стекло при этом, было тонированным и рифленым.Катя постучала.— Заходи скорее! Вечно ты опаздываешь!— Можно подумать, ты волновался, будто я не приду.Здравствуй, — Катя нырнула в дым и поцеловала в щеку художественного редактора.Ей показалось то, что казалось всем: художественный редактор Дмитрий Меньшов днюет и ночует у себя в кабинете, заваленном и завешанном всевозможными фотографиями. Компьютер был включен, и на экране монитора клубилась заставка — что-то очень похожее на сигаретный дым, висевший над столом.— Ты бы окно открыл.— Нельзя открывать окно.— Это почему еще?— Все со стола сдует, потом три дня собирать придется, и наверняка что-нибудь не найдется.Катя засмеялась.— Принесла? Хорошие снимки?— Как всегда, плохих не делаю.— Ну-ну, давай посмотрим, полюбуемся.— Я забыла напомнить, они не только хорошие…— Но и дорогие, — сказал Меньшов.— Верно, ты экстрасенс, Дима, мысли читаешь прямо сходу.— Мне снимков-то надо всего два.— Как это два!? — воскликнула Катя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16