"Это была только присказка, Яков Семенович, — произнес я про себя, неуклонно приближаясь к постам охранников-леопардов на первом этаже. — Вот сейчас тебе будет сказка. Здесь их человек пять, не меньше, и все — при автоматах. У кого «кедр», у кого «кипарис». Полная оранжерея! А у меня даже завалящего кактуса под рукой нет. А-а, будь что будет! Если верить Чаплину, этих тоже ТЕСТИРОВАЛИ практически одновременно с ним. А значит, хотя бы двое из пятерки уже созрели для второй парадигмы.
— Пропуск! — Двое охранников-леопардов нацелили на меня свои автоматы. Еще трое находились неподалеку. Если моя теория неверна, я пропал.
— Ребя-а-ата! — громко завыл я. — Убейте меня! Стреляйте в меня!
Родненькие, цельтесь получше! Не промахнитесь!
За последнюю неделю госпожа Удача не слишком-то часто поворачивалась ко мне лицом, однако уж в безвыходной ситуации эта добрая мадам меня не бросала.
Мой мазохистский вопль, он же вой, имел для меня самые благотворные последствия. Задергали щеками в приступе тика не двое, а ЧЕТВЕРО охранников-леопардов! На такое везение даже я не рассчитывал.
— Стреляйте в меня! — снова выкрикнул я изо всех сил, делая шаг к двери. — Убейте меня! ПРИКАЗЫВАЮ! ТРЕБУЮ! .
И тут, по заявкам трудящихся, началась беспорядочная пальба.
Леопарды-охранники, выставив вперед свои «кедры» и «кипарисы», с напряженными и отчаянными физиономиями принялись поливать свинцом все, что угодно, — только не меня. С грохотом и звоном разлетелось несколько верхних плафонов, затрещала деревянная стойка, задребезжал от выстрелов стальной каркас рамы металлоискателя. В этом потоке беспорядочного автоматного огня меня, пожалуй, могло бы зацепить очередью чисто случайно, вне зависимости от желания — а точнее, нежелания — обезумевших охранников. Мозги четырех автоматчиков, одурманенные препаратом антизомбин, посылали пальцам на спусковых крючках бессмысленные команды, а тот, единственный охранник из пяти, который еще хоть что-то мог сообразить, утратил свою сообразительность вследствие всеобщей неразберихи…
Искушать терпение госпожи Удачи я больше не стал и, вновь наплевав на приличия, покинул обстреливаемую территорию ползком.
— Ловите меня! Держите! — крикнул я на прощание, чтобы пресечь в зародыше любые возможные попытки охранников с «кедрами» и «кипарисами» кинуться за мной в погоню. Впрочем, те, кажется, все еще не могли опомниться от моих первых воплей и продолжали исправно опустошать магазины собственных автоматов.
Хотелось бы верить, что они там не постреляют друг друга, как братва из жалостливой песни Г. Комаровского и ансамбля «Кузбасс». Право же, против этих парней я не имею ничего плохого-дай, как говорится, им бог благополучно вылечить мозги и не попасть на полдороге на Северный Кавказ…
Расстояние от дверей особняка филиала Службы ПБ и до длинного черного автомобиля, припаркованного неподалеку, я на всякий случай преодолел бегом и, открыв дверь, плюхнулся на заднее сиденье.
— Поехали! — сказал я шоферу. — Если у этого чуда техники есть реактивная тяга, можно включать сразу ее.
Шофер Костя привычно захихикал и стронул машину с места. Разговаривая сегодня с Сухаревым, я, разумеется, блефовал: никаких гауляйтеров в машине не было и в помине. Не такой я олух, чтобы посвящать типов вроде Гули и Тараса в дела государственной важности. Свежеотремонтированный «Роллс-Ройс» шейха Хайраддина был элементарно одолжен у Олежки Евгеньевича из фирмы «Диана-сервис».
— Все в порядке? — сдержанно поинтересовался Тим Гаранин, сидящий на переднем сиденье. Я кивнул.
— Мы уж начали волноваться, — проговорил Алексей Арнольдович Рунин, деловито протирая очки.
— Да нет, все нормально, — ответил я. — Без проблем…
— Интересно, какие такие дела могут быть у частного сыщика Штерна в предприятии «Ректопласт»? — с любопытством осведомился Слава Родин, сквозь стекло поглядывая на удаляющийся особняк. — Или ты в этом журнале «Кузя» так долго пробыл?
— И там, и там, — проговорил я. — Везде понемножку.
— А почему так долго? — не отставал любознательный Родин. Он бы, наверное, заболел от огорчения, если бы узнал, какие сенсации я злостно скрываю от него и от всех. Се ля ви, дорогой Слава. Тайны коридоров власти чертовски неаппетитны на вид, на вкус и на запах. Чем меньше о них знать, тем душе спокойнее.
— Почему так долго? — задумчиво переспросил я. — А-а, ничего особенного.
Этот «Ректопласт» выпускает новую настольную игру — «Деревянные солдатики».
Пришлось сыграть с тамошними ребятами одну партию, иначе не отпускали.
— И ты, конечно, выиграл, — ехидно сказал Родин.
Я обернулся и сквозь заднее стекло «Роллс-Ройса» посмотрел в ту сторону, где остался двухэтажный филиал Службы президентской безопасности. Дом уже почти не был виден, но мне все равно почудилось, что там, за оконцами из зеленоватого бронестекла, еще мелькают сполохи автоматных выстрелов…
— Я не проиграл, — задумчиво произнес я. — Но и не выиграл… Никто, по-моему, не выиграл.

Вместо эпилога
— Геннадий Викторович, я знаю, что вы в ранней молодости были автогонщиком. Значит, вам не привыкать к крутым поворотам?
— Получается, что так.
— Скажите, а ваше новое назначение — это неожиданный поворот в вашей биографии?
— Я так не думаю. Мы уже не один год работаем бок о бок с Президентом, и, когда он предложил мне возглавить Службу президентской безопасности, это для меня не было неожиданностью.
— И судьба вашего предшественника вас не пугает?
— Простите, не понял. Что вы имеете в виду?
— Судьбу Анатолия Сухарева. Известно ведь, что его внезапное помешательство…
— Я просил бы вас избегать таких сильных выражений.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139