Ну ничего, сейчас придет этот самый Бабкин, глядишь, дело сдвинется с мертвой точки…»
— Разрешите? — Вопрос прозвучал одновременно с деликатным стуком в дверь, так что Андрею не пришлось ничего «разрешать». Он встал, полный решимости произвести на Бабкина самое лучшее впечатление: от первой встречи многое зависит.
Парень, переступивший порог кабинета, в один миг опроверг его представления о современном блюстителе порядка: косая сажень в плечах, спортивная фигура, мужественные черты лица… Какое там! Бабкин скорее напоминал стоящую у двери вешалку с небрежно наброшенным на нее плащом. Пижонский пиджак в крупную клетку, узкие брюки, красный галстук, маленькие бегающие глазки… Встреть его Андрей где-нибудь в другом месте, к примеру, в ресторане, наверняка принял бы за карточного шулера или, того хуже, за мелкого карманного воришку.
Вдобавок ко всему Бабкин не считал нужным скрывать скептическое отношение к новому начальнику.
— Просто Леша, — по-актерски склонив голову, представился он, небрежно сел на стул и, забросив ногу за ногу, с издевкой посмотрел Андрею в глаза. — Наверное, непривычно после армии, когда младший по званию вот так…
Манеры старлея Бабкина вызвали у Андрея глухое раздражение. Однако он сдержал эмоции и в тон ответил:
— Перетерплю.
— Ну, тогда, может, и сигарета найдется? окончательно расслабился Бабкин.
— Я забыл свои в кабинете. Не бежать же.
Закурив корниловский «ЛМ», старший лейтенант кольцом выпустил изо рта дым и снисходительно произнес:
— Ну так какие у нас проблемы, майор? — Он покосился на лежащую на столе папку и сочувственно причмокнул:
— А бумаг-то выше макушки…
— Это точно, — согласился Андрей и, закрыв .папку, отложил ее в сторону. — Давай-ка лучше о деле.
— Нет, почему же? — растерялся Бабкин. — ОПД вещь нужная и даже полезная. Я этого не отрицаю. Например, подполковник Сомов на таких делах не только собаку съел, но и карьеру сделал. Еще немного — и в министерстве сидел бы… — Заметив на лице у Корнилова недоумение, он пояснил:
— Сомов это твой предшественник.
Впрочем, не о нем сейчас речь… Черт! —Бабкин озадаченно нахмурился и почесал висок, да.. О чем это мы?.. Ах да, о бумагах.
— Да в них, кроме описания места происшествия и заключения экспертов, никакой полезной информации, — решился высказать свое мнение Андрей. — Это же отписки для идиотов.
— Вообще-то Сомов называл это искусством; возразил Бабкин. —И был по-своему прав. Это как минимум пятьдесят процентов нашей работы.
Корнилов недоверчиво посмотрел на старлея.
— Еще сигарету, — потребовал тот, не докурив предыдущую даже до половины.
— Бери, — кивнул Корнилов.
— А это, чтобы потом не просить, — без тени смущения пояснил Бабкин, спрятал сигарету в нагрудный карман и сделал глубокую затяжку.
Андрей мужественно выдержал и эту паузу.
— Ну хорошо, давай о деле, — нарушил тишину Бабкин. — Короче, всучили тебе «глухаря». Что будешь делать?
— Глухаря?..
Бабкин по-старушечьи всплеснул руками.
— Кажется, приехали…
«Ну, о чем нам говорить, если ты даже не знаешь, что такое „глухарь“?» — прочел Андрей на лице старлея и начал закипать всерьез.
В кабинете воцарилась напряженная тишина.
Ситуацию спас заглянувший в дверь невысокий черноволосый парень в джинсах, черной кожаной куртке и заляпанных грязью кроссовках. На вид ему было лет двадцать пять.
— О, Миша! — радостно воскликнул Бабкин, вскакивая со стула. — Отец родной!
Ты как всегда вовремя. Знакомься, — указал он на сидящего за столом Корнилова. — Твой новый начальник майор Андрей… Э-э-э… Черт! Отчество забыл…
— Не надо усложнять, — перебил его Андрей протянув вошедшему руку. — Майор Корнилов.
Миша ответил неожиданно крепким рукопожатием:
— Лейтенант Гурвич.
— Все, кажется, я больше не нужен, — торопливо проговорил Бабкин, перемещаясь поближе к выходу. — Главное я майору уже объяснил. Ну, а дальше справитесь без меня. Ты, Миша, человек знающий. Я тебе во всем доверяю.
— Да подожди ты! — обиделся Гурвич.
— Извини, срочные дела, — бросил Бабкин и захлопнул за собой дверь.
Недовольно покачав головой, Миша Гурвич вздохнул и опустился на стул.
— Вымотался, как черт, — устало признался он. — Мамаша одна нажаловалась заму нашего шефа. Они хорошие знакомые. Нашла у сына в кармане целлофановый пакетик с белым порошком. Отнесли на экспертизу — героин. Оказалось, пацанва во дворе уже вовсю балуется этой дрянью. Пришлось вести разъяснительную работу.
Молчат. Концов так и не нашел. Ну не заводить же дело на четырнадцатилетних…
Все их будущее наперекосяк…
— Согласен, — понимающе кивнул Корнилов. Доверительный тон Гурвича немного успокоил его. — И как ты думаешь выходить из ситуации?
— Пока не знаю. Ребят припугнул. Ну а тех, кто им подбрасывает эту дрянь, будем искать… Пара мыслей есть на этот счет, пока только наметки. — Гурвич перевел взгляд на стопку папки документов. — Наверное, диковато в этой макулатуре копаться?
— Если честно, да, — искренне признался Корнилов.
— Пока освоитесь, я могу взять на себя всю бумажную работу, — предложил Миша. Андрей благодарно кивнул.
— Спасибо. Однако кое-что ты мне все-таки объяснишь. Идет?
— В меру моей компетенции…
* * *
Они засиделись до одиннадцати вечера. Миша Гурвич в отличие от Бабкина вел себя как настоящий интеллигент: ни разу не выказал раздражения, когда Корнилов чего-то не понимал, старался объяснять все просто и доходчиво, с примерами из практики.
К концу беседы Андрей знал, что преступление, которое практически невозможно раскрыть, опера называют «глухарем», освоился с оформлением оперативно-поискового дела и кое-что почерпнул о стиле работы своих подчиненных.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14