Это и сифилис, завезенный из Америки после ее открытия, и малярия из тропиков, и энцефалит с Дальнего Востока, и сонная болезнь, а теперь еще СПИД, Эбола, «тофити»… Общеизвестно, что девяносто девять процентов болезней, которыми болеют животные, человеку не свойственны, и ни бактерии, ни вирусы, вызывающие эти болезни, человеческому организму не страшны даже при их прямом введении в кровь. Вызывает опасение лишь тот самый один процент, причем иногда возбудитель, существуя в теле животного без всякого для него вреда, на организм человека оказывает губительное действие. Это относится к малярийным плазмодиям, для которых малярийный комар всего лишь промежуточный хозяин, это относится к трипаносомам, переносчиком которых является муха цеце, то же самое можно сказать и об энцефалите и энцефалитном клеще…
– Спасибо, Никита, – с улыбкой перебил его доктор Киллигру. – Но все это истины, известные даже школьнику. При чем здесь, простите, разврат и вседозволенность сексуальных отношений? Или я не правильно понял?
– Все вы правильно поняли. Если малярия, сонная болезнь, энцефалит есть та цена, которую платит человечество за свое научное любопытство к природе, то сифилис, СПИД, Эбола и, как я думаю, «тофити» – есть цена за сексуальное любопытство, а точнее, за самые извращенные его формы. Я имею в виду педерастию и близкий к ней «animal sex» . Ни для кого не секрет, что восемьдесят процентов геев, да чего там, все мы медики и будем говорить прямо – педерастов, – наркоманы, а сорок процентов из них – носители вируса СПИДа. А в своих разнузданных мечтах многие из них не против «трахнуть» и какое-нибудь экзотическое животное. Отсюда и результат.
Никита специально говорил грубо и жестко, чтобы вызвать ответную реакцию. Высказывайся он мягче, сглаживая углы, мог бы получить уклончивый ответ.
А ему нужно было раззадорить собеседника, вызвать его на откровенность.
Сан Саныч перевел.
– Нет, ну зачем же прямо так… – не согласился доктор Киллигру. – Надо быть цивилизованным человеком и не валить все грехи мира на людей с другой сексуальной ориентацией. У меня нормальная сексуальная ориентация, но психологию геев я понимаю и не собираюсь их ни в чем обвинять. Что же касается «animal sex», то случаи его проявления известны с ветхозаветных времен. Еще в Древней Элладе многие пастухи «пользовали» своих коз. И, как видите, ничего страшного для человечества не произошло.
– А вот этого вы как раз наверняка утверждать не можете, поскольку, имея исторические данные о «козопользовании» древних извращенцев, у вас нет данных об «использованных» козах как вирусоносителях.
И этот факт сильно завышает вероятность того, что многие эпидемии в древности вызваны именно сексуальными межвидовыми извращениями.
Доктор Киллигру рассмеялся.
– Простите, Никита, но ваши сентенции выходят за рамки научного спора. У вас данных по вирусологии Древнего мира тоже нет. Поэтому обсуждать причины возникновения эпидемий в древности именно с этой точки зрения абсолютно бесперспективно и, скажем, ненаучно.
Никита чуть улыбнулся. Как легко американец заглотнул наживку! Теперь бы только не сорвался…
– Зато у меня есть данные по эпидемии лихорадки Эбола. Вы же не будете отрицать, что вирус Эбола испокон веков дремал в крови зеленых мартышек в лизогенной форме? И уж никуда вы не денетесь, а вынуждены будете признать, что «подарил» этот вирус человечеству некий старатель, два месяца впустую искавший в горах алмазы и от сексуальной тоски, будем говорить прямо, «трахнувший» зеленую мартышку?
Так почему этого не могло случиться с гориллой?
Американский вирусолог только развел руками.
– Вынужден признать, что не ожидал от российского санитара таких познаний. Да, действительно, патологоанатомические исследования останков злополучного старателя показали следы его сексуального контакта с зеленой мартышкой. Не очень чистоплотным был старатель, даже не помылся… – Доктор Киллигру брезгливо поморщился и вдруг неожиданно хохотнул. – Но, честно говоря, если все это экстраполировать на «тофити», то я не представляю себе того человека, который бы отважился.., гм.., с гориллой.
– Голь на выдумки хитра! – усмехнулся Никита и наконец задал один из тех вопросов, ради которых и затеял беседу:
– По-моему, в этот ряд можно поставить и всем известный вирус СПИДа. Насколько мне известно, такой вирус выделен из крови макаки-резуса, не правда ли?
Вирусолог ответил не сразу. Он долго крутил в руках мензурку, задумчиво глядя в никуда, и только вздыхал.
– Знаете, Никита… – наконец медленно проговорил он. – У меня на этот счет есть свое собственное мнение. Впрочем, эту версию в свое время выдвигали на страницах газет. Вирус, выделенный из крови макаки-резуса, очень похож на вирус СПИДа, но все-таки не тот. Мне кажется, что без вмешательства биоинженерии здесь не обошлось, слишком уж… А, да ладно. Не люблю домыслов, не подтвержденных фактами. Давайте лучше выпьем!
– Давайте! – с удовольствием согласился Никита.
Еще одного вопроса об искусственном происхождении вируса не понадобилось. Доктор Киллигру оказался даже честнее, чем он ожидал. – Оставим мартышек и горилл извращенцам!
Все рассмеялись.
Далее вечеринка покатилась по привычному руслу – с шутками, анекдотами, рассказами из жизни…
И Никита с удовольствием принял в ней участие.
Главное он выяснил. Последней точкой в его расследовании был разговор с доктором Киллигру, спланированный, как шахматная задача: «Белые начинают и делают ничью».
И теперь можно было смело констатировать, что вирус «тофити» имеет естественное происхождение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113