Почему-то бензобак «уазика» взорвался чуть позже.
Бывает…
Никита оглянулся. Нет, не осколок гранаты разбил на излете заднее стекло. В его левом углу, расходясь трещинками классической паутины, зияло пулевое отверстие. Отчаянный, видно, парень оказался первый спецназовец, и когда только пистолет из кобуры выхватить успел? В прыжке, что ли? Но главное – головы своей не пожалел, во время взрывов гранат стрелял, будто Родину защищал. Дурак, спутал отечественную войну и ведомственные разборки силовых министерств. Никто твое геройство не оценит, не тот случай, чтоб Родину поминать и буйной головушкой ради чьих-то политических амбиций рисковать. Хотя именно такие сорвиголовы и гибли первыми, как в Афганистане, так и в Чечне, наивно уверовав, что выполнение идиотских приказов правительственных чиновников – это и есть интернациональный долг, помноженный на высокую патриотическую идею.
– Не ранен? – спросил Никита, оценив траекторию пули.
– Нет, боцман! – лязгая зубами от немилосердной тряски, весело проорал Алексей. – Торпеда мимо прошла!
Он указал пальцем вверх, и Никита увидел дырку в крыше машины над солнцезащитным козырьком.
– Третий, Третий! Что у тебя там творится?! – зашлась криком рация. – Мать твою, Третий, отзовись!
– Ушли, падлы… – наконец откликнулся Третий. – Вызываю «вертушку»!
– Разговорчики в эфире! – вдруг рявкнул чей-то начальственный голос.
– Да пошел ты! – не на шутку взбеленился Третий. – Серега в голову тяжело ранен! Требую помощи!
– Помощь высылаем, – понизил тон начальственный голос. – Повторяю: соблюдать в эфире радиомолчание!
– Можете соблюдать, нам больше от вас ничего и не нужно, – резюмировал Алексей, наконец выводя машину с грунтовки на асфальтовое шоссе. – Спасибо за информацию. Надо понимать, далее постов на дороге не будет. А вертолет, насколько мне известно, у вас один. Как считаешь, к раненому его пошлют или в погоню за нами? – скосил он глаза на Никиту.
– Время покажет, – буркнул Полынов и посмотрел в боковое окно.
Шоссе шло перпендикулярно грунтовке, и отсюда было хорошо видно висящую над колеей после их бешеной гонки пыль, сходящий к шоссе на нет овраг, удаляющийся холм. Над пригорком, закрывающим место взрыва «уазика», в пронзительно-голубое рассветное небо ровным коническим столбом поднимались черные клубы дыма.
На душе у Полынова вдруг стало тоскливо. Вчера, когда он без тени сомнения недрогнувшей рукой подорвал вездеход с «чистильщиками» генерала Потапова, ни тени жалости не возникло. А вот неизвестного тяжелораненого Серегу пожалел. Почему-то подумалось, что это тот самый Серега, за которого, обознавшись, принял Никиту в кафе «Минутка» «чистильщик» Вася. Судя по удивлению Васи, не ожидавшего встретить в кафе сослуживца, Серега в уничтожении самолета МЧС участия не принимал.
– Что-то ты, Никита Артемович, бледен, будто с креста тебя сняли, – неожиданно сказал Алексей. – И блевал среди ночи… Водка у приятелей-торговцев несвежей оказалась?
– Это у меня реакция такая на непредвиденные обстоятельства, – поморщился Никита. – Как у новобранца перед первым боем понос начинается, так я перед очередной потасовкой блюю в свое удовольствие. Настраиваться на драку весьма помогает. Рекомендую перенять опыт.
– А если серьезно?
– А на серьезно в твоей аптечке лекарств от моей болезни нет. И кончим разговор, – отрезал Полынов. – Сколько до магистральной трассы осталось?
– С полчаса.
Никита кивнул и мрачно вперился в летящую под колеса бесконечную ленту шоссе. Ни одной машины на нем не было, будто вымерло все. Глухомань…
– Может, и успеем, – задумчиво пробормотал он.
Но они не успели. Лишь только краешек солнца показался над горизонтом, как в зеркальце заднего обзора Никита заметил в небе серебристую искорку вертолета. Мельтеша отблесками винта, точка вертолета пересекла шоссе и, заложив крутой вираж, устремилась в погоню за «Жигулями», заходя со стороны всходящего солнца. То ли скончался Серега, то ли плевать было генералу Потапову на пару с полковником Федорчуком на жизнь своего спецназовца – им гораздо важнее исключить утечку информации с полигона липовых учений.
– «Вертушке» в бой не вступать, – ожила опять рация. Видимо, в штабе операции поняли, что радиомолчание сейчас больше на руку уходящим «тихушникам». – Обгоните машину, высадите впереди десант. Группе захвата в случае боя стрелять на поражение!
– Эх… – вздохнул Алексей и сбросил скорость. – Еще пятнадцать минут, и ушли бы… Дай автомат.
Никита сунул ему на колени свой «Калашников», а сам нырнул через спинку на заднее сиденье.
«Ми-24» шел над самыми верхушками деревьев пришоссейной лесопосадки, и его корпус вырастал в размерах на глазах. Уже стал виден ствол крупнокалиберного пулемета, и утешало лишь то, что ракеты в оснащении боевого вертолета отсутствовали. Впрочем, утешение было весьма сомнительным. Если вертолет высадит десант впереди «Жигулей», а сам перережет пулеметным огнем отступление, то из такой «мышеловки» Никите с Алексеем не выбраться.
– Жми на полную катушку! – крикнул Никита. – Попробую забросить наживку – если клюнут, будем жить!
Прикладом автомата Полынов разбил заднее стекло и дал очередь в небо. Не целясь, в белый свет как в копеечку. Был всего один шанс на сто, что командир группы захвата, увидев в азарте погони, что «дичь» вооружена только автоматами и начинает терять самоконтроль, беспорядочно отстреливаясь, изменит первоначальный план и попытается атаковать «Жигули» с воздуха. Что такое автомат против брони боевого вертолета?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113