Учитывая возраст подсудимого суд определил — десять лет на ушах.
Это и была первая ходка сына фронтового старшины на зону…
А через три месяца после суда, во время очередной встречи с хозяином Заяц собщил ему потрясающую новость. Сын Сидякина отбывает срок на Севере, его шлюха неожиданно родила, во время родов скончалась.
— Невесть-что приключилось с бабой, — недоуменно пожимал узкими плечами старший надсмотрщик. — В одночасье опрокинулась. Токо и сказала
— сынок Доходяги, передайте его деду… Вот я и выполняю.
На следующий же день Сидякин отправился в роддом. С трудом, позвякивая медалями, потрясая ветеранским удостоверением, добился своего.
Внука нарек Ефимом…
Романов закрыл тетрадь, потянулся до хруста в суставах. Потер уставшие глаза. Теперь понятно упорное нежелание Ефима Марковича открыть адрес деда, тем более знакомить его с частными детективами. Вдруг бывший старшина разоткровеничается, откроет тайну рождения внука?
Роман, улыбаясь и негодуя, походил по комнате. До чего же переплетаются человеческие судьбы! Возбужденный прочитанным мозг не желал успокаиваться. Спать не хотелось.
Частный детектив снова уселся за стол, покопался в бумагах Видовой. Извлек заклеенный конверт с адресом деда. Наверно, Клавдия раздумала отправлять его, но, на всякий случай, сохранила…
Глава 23
«… я долго колебалась, снова и снова перечитывая коротенький список подозреваемых. Вычеркнут разведчик Фоменко, поставлены два вопросительных знака рядом с фамилией рядового Кочерыгина, округлен черным фломастером ездовой Хомяков. Нетронутой осталась одна единственная фамилия — телефонист Яковлев. Если и он с»умеет доказать свою невиновность, круг замкнется. Останется Прошка Сидякин…"
Из неотправленного письма Клавдии Терещенко.
Поездка к бывшему батальонному телефонисту была отложена. Сначала — на месяц: свадьба — далеко не простое мероприяие, она требует серьезной подготовки. Потом — на полгода: молодые жили то у родителей Натальи, то у Клавдии, долго и нудно решался вопрос об их постоянном местожительстве. Наконец — на неопределенный срок. Беременность новобрачной из догадки превратилась в реальность — живот рос с удивительной быстротой.
Нельзя сказать, что Клавдия перестала надеяться отыскать убийцу мужа — она жила этой надеждой, дышала ею. Случайная встреча в кафе с Прошкой, совместное чаепитие на кухне — все это позволило ей проверить главную версию, убедиться в ее состоятельности либо абсурдности.
Не получилось. То, что Сидякин, услышав тихий, острый, как лезвие бритвы, вопрос: «За что ты убил Семенку?», отшатнулся и побледнел, еще ни о чем не говорит. Это может быть и реакция ни в чем неповинного человека на чудовищное обвинение, и признание.
Окончательную точку ставить рано. Предстоит не менее напряженная беседа с Яковлевым. Она может либо подтвердить подозрения вдовы либо опровергнуть их.
А Карп, похоже, начисто позабыл о задуманной поездке в Коломну — он не мог надышаться на беременную жену. По утрам носил ей в постель поднос с завтраком. Бережно поддерживая под локоть, выводил на непременную прогулку. Вечерами читал легкие рассказы, говорил только на приятные темы.
Наконец, Наталья родила. Легко и безболезненно, будто не рожала — освобождалсь от груза. Появилась девочка — крошечная, пухленькая. По настоянию матери ее назвали Ольгой.
Казалось бы, наступило время для задуманной поездки к Яковлеву. Но Карп слышать ни о чем не хотел — как оставить жену и дочь? Клавдия не настаивала, делала вид — понимает сына. На самом деле, про себя, возмущалась. По ее мнению, мужик всегда должен оставаться мужиком, а не подстилкой под ножками женщины. Как бы она не была любимой и желанной.
Прошло еще полгода.
В июне Карп, наконец, вспомнил о запланированной поездке. Наталья с Оленькой — на родительской даче, особо срочных дел не предвидится.
— Как у тебя с работой, мама? — спросил он вечером, отрываясь от газеты. — Можешь выкроить денек?
— Зачем? — Клавдия вопросительно вздернула стрельчатые брови. — У тебя
— проблемы? Чем могу помочь?
— Проблемы у нас общие, — рассмеялся Карп. — Если не ошибаюсь, мы хотели навестить твоего бывшего фронтового сослуживца… Забыл его фамилию…
— Яковлев, — тоже рассмеялась Клавдия. — Не умеешь притворяться — весь в отца. Завтра поедем — сейчас позвоню главврачу, он не откажет.
Главврач действительно не отказал, даже предложил недельный отпуск. Опытную и знающую медсестру в поликлинике уважали, всегда шли навстречу. Клавдия отказалась от отпуска, ограничилась тонким намеком на возможное отсутствии на работе и послезавтра.
— Все, сын, разрешение — в кармане, — со вздохом облегчения, весело проинформировала она. — Два дня гуляем. Что оденешь? Костюм с галстуком? Сейчас поглажу, почищу, приготовлю.
До чего же ей хотелось, чтобы Карп выглядел солидным человеком, чтобы бывший телефонист позавидовал убитому отцу и вырастившей такого сына матери!
— Ничего не нужно, мама, — спортивный костюм, кеды.
Спорить, доказывать — бесполезно, характер у Карпа отцовский, два раза не повторяет.
Утром поднялись в половине шестого. Поездка дальняя, не стоит терять дорогое время. Пока Карп на балконе делал обычную пятнадцатиминутную зарядку, Клавдия быстренько организовала сытный завтрак, приготовила в дорогу несколько бутербродов…
Вагон поезда — полупустой. Утром основной поток пассажиров — в Москву, на работу, вечером — в обратном направлении. Возле дверей устроилась веселая компания — шесть уже поддатых парней играют в карты. Вернее, играют четверо, двое подсказывают, подсмеиваются, под прикрытием столика разливают по стаканам вонючий самогон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151