— Посылку получили. Спасибо. Только — мало. Мы планируем… акты возмездия, а взрывчатка подорожала, пограничники и таможенники повысили ставки… Договорились о покупке «стингеров» требуют предоплату… Ускорьте переправку следующей посылки…
— «Почтальоны» исчезли?
— Забрал к себе Аллах. Сейчас отчитываются в своих прегрешениях… Как у вас?
— С одним из «переводчиком» пришлось распрощаться. Слишком много знал и стал слишком много говорить. Все остальные — на своих местах. Готовят посылку.
— Когда ее можно ожидать? — упорно бил в одну точку гортанный кавказский голос. — Священная война дорого стоит. Не хватает оружия и боеприпасов, без денег их не шлют.
— Пересылка тоже немало стоит.
— Друг пообещал увеличить процент.
— Знаем, разговор с ним состоялся… Но дело не только в «проценте». Похоже, за нас зацепились. Принимаем меры…
— Нам все известно. Постарайтесь поскорей замести следы. Если возникнут трудности — сообщите. Поможем.
— Откуда узнали?
— Аллах акбар… Может быть, послать в Москву группу наших боевиков? Под маркой беженцев.
— Пока не надо, постараемся обойтись своими силами…
Короткий диалог между Москвой и маленьким селением в кавказских горах завершился без обычных пожеланий здоровья и успехов. Ибо нет времени на любезности и расшаркивания.
Следующее звено телефонной «цепочки» — более длительный и более напряженный разговор. На этот раз максимально использованы принятые в цивилизованном обществе «подходы» и «отходы». Типа — ничего не говорящих вопросов и ответов о состоянии здоровья собеседников и их домочадцев, перспектив на летний отпуск, успехов по службе и в личной жизни.
Исчерпав обязательное вступление, собеседники перешли, наконец, к серьезному разговору.
— Ты пообещал прикрыть расследование убийства банкира. Или — перевести его на бытовую почву…
— Так и сделано. Расследование поручено опытному следователю, он нацелен именно на бытовуху. Проведен соответствующий инструктаж, сбоев не предвидится. Будьте спокойны.
— Говоришь, не предвидится? А то, что уголовка практически вышла на нас, разве не сбой? В офисе второго «переводчика» появился сотрудник уголовки. Похоже, искал подходы, вынюхивал… Плохо работаешь, дорогой начальник. За такую работу сто баксов много, а ты получаешь не в пример больше.
— Уголовка — не моя епархия. Позвони туда… Кстати, последний взнос сделали?
— Да. Друг заверил. Как и договаривались — швейцарский банк. Можешь проверить… Отрабатывай. В первую очередь, прикрой наших людей, нацель своих шестерок на бытовуху.
— Все будет в норме! Сегодня же перекрою кислород…
И — завершающее разговор послесловие, до предела набитое пожеланиями здоровья и успехов. С легко просматриваемымии намеками на «детское наказание» угрожающее человеку, который осмелится не выполнить отданного приказа.
Собеседники понимают друг друга с полуслова, каждая фраза и каждое слово легко поддается расшифровке. Да и к чему таиться, когда каналы связи, как московской, так и кавказской, надежно защищены от прослушивания.
Следующее звено криминальной цепочки — московская беседа.
— Твои дельцы пытаются поковыряться в наших делах. Учти — мы с тобой крепко повязаны, в случае провала — соседи по нарам. Если, конечно, доживем до суда и следствия.
— Что ты говоришь? Все идет по плану. Прокуратура положила глаз на подставленного мужичка-прораба, взяли подписку о невыезде, ковыряются в потрохах любовника банкирши. Резервная подставка — авторитет, друг Басова. Правда, пришлось его убрать, попытался выйти из-под контроля… Хотели вместе со следователем, жаль, не получилось… Все идет по плану…
— По плану, говоришь? Тебя берут на понт. На самом деле менты ищут заказчика. Вышли на офис одного из «наших» банков… Данные — железные. Гляди, не оплошай…
— Назови фамилию сотрудника, который пытается досадить вам. Мигом скручу.
— Сам разберешься. Разве нам мало платят, чтобы еще и работать за нас? Друг сказал: еще раз проколемся — ни цента не получим… Кстати, обещанная сумма уже лежит на твоем счету в лондонском банке. Работай, дружище, не забудь о нарах в тюремной камере. Почаще вспоминай — полезно.
И — все. Без вступлений и заключений, без добрых пожеланий и советов. Каждый уровень требует особого рода переговоров, специфики выражений, тембра голоса. Взаимоотношения начальников с подчиненными — сложная наука, не каждому она под силу. Тем более, людям, повязанным интересами, далекими от законопослушания.
Дальнейшие звенья «цепочки», как правило, не связаны с телефонными общениями. Подчиненные вызываются «на ковер», их не уговаривают — происходит привычное воспитание.
Следователь Бабурин еще раз получил «целеуказания» в форме, начисто исключающей иное толкование. Сотрудники уголовного розыска, которые в той или иной степени занимаются делом Басова, тоже прошли через жесткую обработку…

Глава 15
После гибели жены, которая по трагической случайности проходила мимо припаркованного к тротуару «мерседеса», начиненного взрывчаткой, Сергей Петрович жил один. Первое время страшно тосковал, не раз намеревался пустить пулю в висок. Пережил, перетерпел, постепенно пришел в норму.
С тех пор исполнение обязанностей следователя перестало быть для него обычной работой — превратилось в смысл существования. Если он не с"умел обезопасить свою жену, то просто обязан отомстить за нее, защитить других женщин, детей, стариков. И это не обычная громкая фраза, выпущенная для демонстрации жизненной позиции — рычание раненного зверя, потерявшего подругу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80