– Больше ты от меня извинений не дождешься, – предупредил Йегер. – А теперь докладывай. Начни с алгоритма решения.
– Ты не думал, надеюсь, дорогой, что я сама буду рассчитывать параметры движения звезд? – капризно надув губы, осведомилась Макс.
– Я твоей свободы действий, кажется, не ограничивал, – осторожно заметил Хайрем.
– Да и с чего мне напрягать собственные микросхемы, когда я всегда могу перевалить черновую работу на другие компьютеры? – продолжала она, как будто в чем-то оправдываясь.
– Макс, крошка, об этом позже. Прошу тебя, расскажи нам, что ты нашла?
– Ладно. Прежде всего, определение расположения небесных тел требует сложных геометрических расчетов. Не стану затруднять вас скучными подробностями. Моя задача состояла в том, чтобы определить место, где были измерены координаты, выгравированные на камнях пещеры. Я установила точку наблюдения с точностью до нескольких миль, а также те звезды, по которым астрономы древних рассчитывали отклонения за многолетний период. Выяснила, что три звезды в поясе созвездия Ориона подверглись смещению, а положение Сириуса осталось фиксированным. С этими данными я влезла в астрометрический компьютер Национального научного центра.
– Как тебе не стыдно, Макс! – покачал головой Йегер. – Ты можешь меня сильно подставить, если будешь незаконно шарить по чужим сетям.
– Компьютер в ННЦ ко мне вроде бы неравнодушен. Он обещал стереть мой запрос.
– Надеюсь, ему можно верить, – с сомнением хмыкнул Йегер, чья суровость была чистой воды притворством; он сам сотни раз взламывал чужие компьютерные программы в поисках засекреченных данных, знать о которых ему не полагалось.
– Астрометрия, – невозмутимо продолжала Макс, – это, если вы не в курсе, один из старейших разделов астрономии, и занимается определением движения звезд. Пока понятно?
– Давай дальше, – поторопила ее Пэт.
– Тот компьютерный паренек в ННЦ, конечно, куда слабее меня, но задачка для него элементарна, и я его уболтала рассчитать время изменения положений Сириуса и Ориона на момент строительства той камеры в сравнении с их теперешними небесными координатами.
– Так ты датировала пещеру?! – с ликованием воскликнула Пэт и затаила дыхание в ожидании ответа.
– Датировала.
– И это не подделка? – будничным голосом осведомился Йегер.
– Нет, разве что ваши предполагаемые шутники-горняки не были заодно и первоклассными астрономами.
– Макс, ради бога, не томи! – взмолилась Пэт. – Когда построили пещеру и вырезали надписи на стенах?
– Только должна предупредить, что дам оценку с точностью плюс-минус сто лет.
– Ну, если она старше ста лет, значит, это наверняка не розыгрыш.
– А "как вам понравится другая цифра... – Макс как будто нарочно выдержала томительную паузу, прежде чем закончить: – Например, девять тысяч лет?
– Что?!
– Я всего лишь хочу сказать, что вышеупомянутую пещеру вырезали в скальной толще гор Колорадо приблизительно в семь тысяч сотом году до нашей эры.
15
Джиордино поднял «Белл-Боинг-609» в темно-синее небо Кейптауна ровно в четыре часа утра. Направленные под прямым углом винты самолета придавали ему свойства геликоптера и позволяли осуществлять вертикальный взлет и посадку при наличии даже самого крохотного пятачка свободного и относительно ровного пространства. Достигнув высоты в пятьсот футов, итальянец перевел лопасти в вертикальное положение и продолжил полет.
Самолет мог поднять девять пассажиров, но сейчас в салоне было пусто, если не считать привязанной к стойкам кресел охапки походного снаряжения. Джиордино зафрахтовал его в Кейптауне, поскольку ближайшее исследовательское судно НУМА отделяло сейчас от островов Крозе свыше тысячи миль.
Вертолету на две тысячи четыреста миль пути туда и обратно потребовалось бы не меньше четырех дозаправок, а обычному самолету, не нуждающемуся в дополнительном топливе, на вулканическом острове просто негде было приземлиться. «Белл-Боинг-609» мог сесть всюду, где может сесть вертолет, и обойтись без дозаправки. Выбор Джиордино выглядел идеальным. Даже учитывая возможные капризы переменчивых ветров, полет должен был занять не более четырех часов в один конец. Но все равно необходимо было тщательно следить за расходом горючего. Несмотря на дополнительные емкости в крыльях самолета, резервный запас полетного времени на возвращение в Кейптаун не превышал полутора часов. Резерв, безусловно, минимальный, но Джиордино не привык уклоняться от рискованных игр.
Через тридцать минут, достигнув высоты двенадцать тысяч футов над Индийским океаном и взяв курс на юго-восток, он перевел расход топлива на самый экономичный крейсерский режим. Индикатор скорости подрагивал на отметке трехсот миль в час, чуть зашкаливая в большую сторону. Включив автопилот, Ал повернулся к щуплому очкарику, занимающему кресло второго пилота:
– Если ты уже пожалел, что ввязался в эту сумасшедшую авантюру, считаю своим долгом сообщить, что передумывать поздно.
Руди Ганн кисло усмехнулся:
– Все это ерунда по сравнению с тем штормом, который обрушится на мою бедную голову, когда адмирал обнаружит, что его первый заместитель не сидит за столом в своем кабинете, а куда-то смылся.
– Надеюсь, ты придумал достаточно убедительный предлог, чтобы исчезнуть аж на шесть дней?
– Своим подчиненным я сказал, что лечу на Балтику проследить за работами по подъему затонувших кораблей, которые НУМА ведет совместно с датскими археологами.
– Первый раз слышу о таком проекте. Ты его, часом, не из пальца высосал?
– Можешь не сомневаться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201