Девушка продолжала жить, как жила. Время от времени Макбейн проводил тихие проверки своей секретарши; они ничего не прибавляли к тому, что он уже знал о Хэлен: девушка ни с кем, кроме него, не встречалась, свободное время посвящала игре в теннис и чтению серьезных русских романов, которые он сам же ей и рекомендовал… Еще — поэзия Китая раннего средневековья, японские танка и аналитические отчеты о ситуациях в различных регионах мира, которые руководство настоятельно рекомендовало для проработки всем старшим офицерам, начиная с заместителей начальников секторов, и на которые секретарше совсем не обязательно было тратить свое свободное время… Тем более, что сослуживцы Макбейна успешно отлынивали от «высоких рекомендаций» и старались не перегружать себя ничем, что выходило бы за рамки их прямых служебных обязанностей.То, что она не стремилась получить специальное образование и сделать карьеру, адмирала уже не настораживало: девушка была богата. То, что она не работала и не стремилась работать на кого-то еще — будь то ЦРУ, НАСА или разведка любой страны, — было просто фактом: девушка не имела никаких контактов, кроме тех, что были ей нужны для работы, это проверялось совершенно автоматически специальным сектором, где работали люди, лично преданные Макбейну… Все «перекрестные» проверки, которые время от времени устраивали друг другу различные спецслужбы США, адмирал считал чистейшей воды фарсом: в замкнутых корпоративных системах, какими являлись сами разведслужбы и их отделы, «чужак» со всей своей «атрибутикой» был так же «незаметен», как Майкл Джексон на сцене Карнеги-Холл…Тем не менее что-то тревожило Джорджа Макбейна в поведении девушки. И он понял что: Хэлен Джонсон вела себя совсем не по-американски… — не стремилась к карьере, не мечтала стать добропорядочной домохозяйкой, наконец, совершенно не пользовалась своим богатством…Почему?Этот вопрос не давал покоя Макбейну, и однажды он задал его девушке прямо.Это было в Аргентине, в одной из бесчисленных командировок; после трех дней почти непрерывной работы им удалось тихо улизнуть от опекунов и партнеров — делал это Макбейн достаточно регулярно и с удовольствием, как он говорил, «чтобы навыки не терять» — и уединиться в очень недорогом бунгало на берегу океана……Хэлен встала с постели, надела футболку и шорты, прихватила полупустую бутылку бренди и молча вышла. Макбейн выкурил сигару, оделся и направился следом. Девушка сидела метрах в ста от хижины на песке, смотрела на набегающие волны и время от времени прикладывалась к бутылке, отпивая маленькими осторожными глотками. Макбейн подошел и сел чуть сзади.— Джорджи, ты хотел бы пробежаться, по волнам?— Серфинг?— Мой милый адмирал, в том-то все и дело, что по волнам хочется бегать без всякого серфинга…— Да… Я что-то слышал об этом… Есть такая книга…— Джорджи, ты летаешь во сне9 — Нет.— А в детстве?— Не помню.— А я — помню. Летать во сне очень здорово и немного жутко. Знаешь, я думаю, раньше люди умели летать, а теперь просто забыли как это делается. И могли бегать по волнам, и дружили со снежными барсами, и катались на лавинах в горах, и спали на львиной гриве.— Хэл, ты выпила…— Почему мы забыли все это?.. — Девушка обернулась, глаза ее были темны как ночь, и Макбейн даже не увидел, а угадал в них немедленное детское требование единственно верного ответа.— Не стоит пить столько бренди, Хэл. Ты устала…— Ты не знаешь, адмирал. Ты просто не знаешь. Все вы совершаете глупые, никому не нужные поступки, из которых складывается ваша жизнь, и вы уходите в никуда, откуда и пришли, даже не поняв, зачем вы приходили…— Хэл…Девушка поднесла бутылку ко рту и пила, пока спиртное не закончилось. Потом свернулась калачиком на песке, прошептала едва слышно:— Адмирал… Отнеси меня домой… Если сможешь… Утром, когда Макбейн проснулся, девушки уже не было рядом.Он успел побриться, приготовить кофе, когда Хэлен, свежая и сияющая, вбежала в комнату.— Ты ленив, адмирал. Ты не представляешь, как здорово плавать на рассвете!— Девушка подошла к столику, двумя глотками выпила кофе.— Ты в порядке?— В полном. Нам пора?— Есть еще немного времени. — Адмирал чуть помедлил. — Хэлен, ты помнишь, что ты вчера говорила?— Нет. А зачем?— По-моему, ты очень устала. Тебе нужно отдохнуть.— Что тебя не устраивает?— Вчера… Вчера ты выпила очень много… И говорила странные вещи…— И — что? У меня был выходной.— Может быть, тебе стоит обратиться к психоаналитику?— Зачем? Адмирал, если тебя не устраивает моя работа, я завтра же подам рапорт…— Хэл… Меня не устраивает твоя жизнь!..— Да?— Я не понимаю, почему и зачем ты живешь! Чего ты хочешь?Девушка быстро взглянула на адмирала, и ему показалось, что он разглядел в ее глазах… жалость. Потом глаза ее сузились, стали темными и непроницаемыми.— Что именно тебя не устраивает?— Почему ты не меняешь свою жизнь? Почему ты не пользуешься деньгами?Почему ты ничего не хочешь?— Ах… Ты об этом… Макбейн, у меня три с половиной миллиона долларов…— Да…— Я хочу, чтобы их было триста… Это понятно?— Да. Но ведь ты ничего не предпринимаешь…— Мистер Макбейн, я учусь.— Чему?— Как мужчины делают политику.— Да?— Больше, чем может принести эта игра, не принесут все нефтяные скважины мира.— Хэл… твоих денег может не хватить, чтобы сделать даже одну ставку.— Но мужчины — ставят…— Они ставят жизнь.Хэлен улыбнулась спокойно и немного надменно, и адмиралу вдруг показалось, что он совершенно не знает эту девушку, что он видит ее впервые…— А вот к этому я готова. Вполне.…Именно тогда адмирал Макбейн впервые подумал, что все его «игры» малы рядом с той, какую хочет сыграть эта маленькая леди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23