вполне возможно, Данилов только прикидывается «слепарем», на самом деле он прекрасно осведомлен и о самой игре, и о ее ставках.
– Ты меня радуешь, Вагин! Это даже не идея! Это – песня хора имени Григория Веревки! Со скерцо, адажио и болеро для хлюпающего унитаза! Все это очевидно. Я жду конкретики. И еще. Меня оч-ч-чень беспокоит один нюанс. Приказ Сытину мог отдать только я.
– Кто-то смоделировал ваш голос.
– Здраво. Но очень надуманно.
– Сергей Оттович, я имел в виду компьютерную имитацию.
– Для этого нужны хорошие технические возможности.
– Такие возможности...
– ...есть у Головина, Раковского, Реймерса, у нашей Службы безопасности, у всех российских, американских, немецких спецслужб, у личной охраны Муамара Каддафи, Саддама Хусейна и Билла Гейтса. Я не всех назвал? Продолжить? Вагин, будь попроще, и народ к тебе потянется. А что получается, если «попроще»? Мой порученец Вагин звонит в авто Сытину и от моего имени советует... А пока Эдичка раскидывает мозгами, а их у него было немного, появляется искомая красная иномарка, в Эдичке пробуждается основной инстинкт, и он – устремляется в погоню. Конец которой фатален. Итог: ненавистный Вагину Сытин мертвее грязи, насмешливый, язвительный Гриф – под занесенной карающей десницей Папы Головина, сам Вагин... Ну, это я еще не придумал, но ты-то просчитал, а, Сан Саныч?
– Вы мне не доверяете?
– Кто у нас когда кому доверял? Ну а в свете явившихся реалий, так сказать... Считай, фантазирую. Но могу и умишком сбрендить и решить, что все было именно так, как я только что талантливо изобразил. И тогда... Не будет ни игры в «веришь не веришь», ни идиотского в своем маразме телесуда с присяжными и с обязательной состязательностью сторон. В лучшем случае будет пуля в затылок, в худшем... От этого худшего даже меня дрожь пробирает. Так что ты – мужественный человек, Сан Саныч. Ну? Так что ты скажешь по существу? Или, говоря выспренним штилем, что тебя оправдает?
– По Данилову открылись новые обстоятельства, – монотонно и спокойно, словно стремясь тоном угомонить не в меру расшалившегося ребенка, произнес Вагин.
– Эко кучеряво сверстано! «Открылись обстоятельства». И в чем они?
– Данилов вовсе не тот, за кого себя выдает.
– А в том-то и дело, милый Вагин, что Данилов ни за кого себя не выдает!
Он прост, естественен и результативен. Если он гневается, то наш доморощенный газетный магнат чуть не писается в кресле, если грустит – то выглядит брошенным сенбернаром, если любит... – Неожиданно Гриф прервал эмоциональный монолог, спросил по-деловому, вздернув вверх брови:
– Так ч т о за новые обстоятельства?
Глава 31
Вагин пожевал тонкими губами, словно собираясь с мыслями для того, чтобы изложить очевидное своему несколько предубежденному боссу логично.
– Я получил установочные на Данилова. Он профессионал.
– Разве мы сомневались?
– Тут не совсем то. Данилов странный профессионал. Как внесерийный автомобиль, сработанный по спецзаказу. Навыки его весьма многообразны.
– Хватит прелюдий, Вагин. Что нашли? Кто слил информацию? Московские контакты?
– Нет. С информацией в Москве туго.
– Никому уже не нужны деньги?
– Нужны. Но не в камере Лефортово.
– Даже так?
– Все стало строже. Но я велел порыться в здешних архивах и обнаружил коротенькую справку. Данилов проходил стажировку в Крыму. В Гвардейской бухте.
– "Альфа"?
– Нет. Вот тут и начинаются несвязухи. Запросил у нашего человека информацию по управлениям и отделам республиканского ГБ советских еще времен.
– Здесь система прозрачней? – сыронизировал Гриф.
– Вовсе нет. Просто мы интересовались только базой в Гвардейской, дело совсем прошлое, сейчас там одни чайки да какой-то хлипкий туристический комплекс. И подчинялась она Москве. Запрос делали через дружественного депутата, архивисты не пожелали ссориться ни с нами, ни с этим прохвостом. Да и нарыть там ничего уже нельзя. Разве что историку.
– Но ты – нарыл?
– Лучше. Я отыскал человека.
– Из комитетчиков?
– Нет. За флотом был записан. Сейчас уже пожилой дядька, изрядно пьющий.
Жадный. Работал тогда в Гвардейской по обеспечению и тихонько постукивал на флотских в особый отдел, тот ему задницу прикрывал.
– Было от чего?
– Излишества всякие. То – спецназовскую форму налево, тогда это была крайняя редкость, похлеще всяких джинсов, то – барахлишко какое, что поновее, спишет да продаст.
Крысятник.
– Как ты замотивировал наш интерес к Данилову?
– Один из теневых лидеров организованной преступной группировки.
Разработчик.
– У твоего крысятника сомнений не возникло?
– Какой там! Радость на морде была «шире хари». Аж затрясся.
– С чего?
– Насолил ему Данилов крепко.
– Деньгами ты этого разговорчивого загрузил?
– А как же!
– Сколько?
– За все про все – штуку баксов. Плюс – пятьсот гринов суточные и командировочные. Итого сэкономлено сорок восемь тысяч долларов из выделенных вами на оперативное обеспечение разработки Данилова в Москве. – Вагин сиял.
– Куркуль ты, Вагин. Тебе бы интендантствовать где в дивизии – цены бы не было.
– В дивизии – нет. Проворуюсь, поймают, посадят. Лучше – в армии. А еще лучше – в округе.
– Там не поймают?
– Там не посадят. В дивизии, кроме шинельного-сукна и списанных «калашей», разжиться нечем. Значит, и поделиться тоже. А в округе... Пару генералов в долю, и можешь жить Ши-уншином-шахом-третьим до конца грез. В смысле – дней.
– Сладко поешь. Не обольщайся: все, что лежало хорошо ли, плохо, подмели еще при прошлом гетмане и под его руководством. У тебя запись беседы с этим капитаном сухогрузным с собой?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183