Лейтенант прямо изнывал от нетерпения поделиться добытой информацией.
— Дмитрий Ильич, знаете, что я откопал?
— Ясное дело, не знаю, — снисходительно усмехнулся капитан. — Давай выкладывай.
— Угадайте, где оказался третий контейнер?
Глава 14.
ОПАСНАЯ НАХОДКА.
— Леш! Алексей! Тут ракета.
— Чего?
— Ракета, в ящике ракета.
Летчик выбрался из кресла.
— Ну вот, а ты говорил, один хлам возим. Обижаешь, начальничек.
Лебедев присел у открытого пенала, стал рассматривать маркировку на корпусе изделия.
— Интересная игрушка. Не авиационная, это точно. Может, чего по вашей линии?
— По связной? — усмехнулся Давыдов.
— По противовоздушной.
— Вряд ли, маловата. Такая далеко не улетит. Хотя кто его знает? Скорее всего, в этом вашем комплексе именно такие и должны быть. Год выпуска этот. Новенькая.
— Странно, зачем вместе с рухлядью класть вполне исправную ракету? Подстраховались? На всякий случай?
— Вот для чего! После падения самолета узнать, была ли аппаратура исправной, невозможно. Но показалось бы очень странным, если бы среди обломков не нашлось ни одного от ракеты. Положить использованную скорее всего было нельзя, ведь экспертиза могла установить, что ракета, мягко говоря, бэ-у. А так все — о'кей.
— Были и пустые ящики.
— Думаю, для счета. При приеме-передаче. Майор, который все это добро сопровождал, должен был сосчитать имущество, вот и сосчитал. Единственный риск был в том, что у ящиков разный вес. Но сам майор их не таскал, а солдатикам глубоко до лампочки, что один ящик тяжелее другого. Если бы взорвались тротиловые шашки, здесь все разнесло бы на части. Разбирайся потом, что везли. Обломки нашли — и ладно. Есть части от ракет, значит, были и сами ракеты.
— Ладно, ты тут развлекайся, а я пошел. Мы должны быть на связи по десять — двенадцать минут в начале каждого часа. Может, ответит кто.
Всего ракет было пять, остальные ящики пустые. Давыдов выволок их на берег. На крышках нацарапал фамилии и инициалы погибших и оттащил ящики на другой конец бухты. Намочил в озере тряпку, брызнул на нее одеколоном и соорудил себе «намордник-респиратор». На руки надел два полиэтиленовых пакета и приступил к самому неприятному. Медведь не успел тронуть погибших, только разворошил камни, наваленные на братскую могилу. Отворачивая в сторону лицо, Давыдов переложил тела в пеналы, перетащил их на вершину дюны и завалил камнями. Закончив работу, он тщательно вымылся. Время шло к полудню.
На обед они решили сообразить что-нибудь горячее. В ход пошло ведро, которое прежде техник использовал для уборки. Ведро отожгли на костре, а потом Давыдов долго драил его песком. Воду можно было кипятить на костре или соорудить что-то вроде очага. Давыдов выбрал второй вариант. Во-первых, уйдет меньше дров, во-вторых, не надо бегать вокруг костра, увертываясь от дыма. Он тут же соорудил подходящих размеров очаг, благо камней вокруг было больше чем достаточно. Набросав мелких веток, оглянулся — нет ли клочка бумаги. Лезть в самолет не хотелось, а на берегу бумаги не было, только злополучная мина в картонной коробке. Давыдов оторвал крышку и собрался было вернуться к очагу, но вдруг внезапная мысль заставила его остановиться. Схватив увесистый цилиндр, Анатолий сорвал с него заглушку. Мины он уже не боялся, так как был уверен, что точно знает, от чего она срабатывает. Верньеры остались в том положении, в каком их установил неизвестный злоумышленник. Визиры шаговых переключателей застыли напротив рисок и указывали знакомое уже число — 127 329.
Оставив банку в покое, Давыдов помчался к самолету. Скачками преодолев расстояние до аппарели, скользнул внутрь. Добравшись до кабины, он стащил с головы летчика наушники и выпалил:
— Леха, быстро вспомни, что было перед самым взрывом.
— Да ничего не было. Просто рвануло, и все.
Давыдов был уверен в том, что это не так, но не хотел подсказывать пилоту правильный ответ.
— Что вы делали? Ну, вспомни! Подумай хорошенько!
— Отстань, ничего мы не делали. Командир землю вызвал, и все.
— Вот, вот оно! Именно, вызвал землю!
— Ну вызвал, и что?
— А то, что теперь я знаю, почему сработала мина.
— Ну и? Не томи, — усмехнулся пилот.
— От сигнала нашей радиостанции.
— С чего ты взял?
— А с того, что на второй мине тоже набрана частота канала связи с аэродромом в Североморске. На случай если бы мы по какой-то причине не грохнулись. Ведь вы всегда связываетесь с диспетчером, в зоне которого летите?
— Разумеется.
— Вот. Мы бы включили излучение или на частоте настройки радиовзрывателя первой мины здесь, или на частоте второй на подлете к конечному пункту. Поэтому подполковник и хотел, чтобы майор не трогал эту коробку.
— Ну и что это дает?
— А то, что теперь я знаю точно: он знал о мине, а не был простой пешкой, которой было велено доставить коробку на борт. Для следствия это важно.
— Ты сначала выберись отсюда, а потом будешь устраивать следствие. Кстати, как, по-твоему, он мог узнать радиоданные для связи на маршруте? Он не связист, не штурман, не летчик. Откуда? Неувязочка, Холмс.
— Значит, был еще кто-то!
— Значит, был. Мы жрать будем или как?
— А что с радио?
— Ничего. Выключил, батарею берегу. Опять никого. Не отзываются. Куда ж ты нас завез, что никто найти не может?
— Не знаю, я дорогу не запоминал. А хоть бы и запомнил, толку-то от этого?
После обеда небо нахмурилось. На озере поднялась небольшая волна. Стали разбирать барахло на борту, похоже, куковать предстояло неизвестно сколько. Нужно было обзаводиться хозяйством. Давыдов выгребал все, что попадалось, а летчик помогал сортировать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89