Если бы тогда он хотя бы вскользь прошёлся по ним, то те три кикиморы сидели бы сейчас не на лавочке, а в инвалидных колясках. Все было бы легче. Ишь, инвалиды какие нашлись! Да такими инвалидами можно забивать железобетонные сваи без всякого вреда для их, инвалидов, здоровья!Все эти мысли и чувства кипели и бурлили в голове закованного в наручники Егора, когда во двор въехал Борис Маркович на его красавце «БМВ». Следом за ним вырулил Валера на своём «шестисотом» «мерсе». Увидев все это, Егор почувствовал, что крыша у него сейчас тоже куда-нибудь поедет.— Вот и славненько! — обрадовался Семён Карлович, вылезая из машины. — Вытаскивайте его, мальчики.Мальчики послушно вылезли и стали тянуть Егора за локти каждый в свою сторону.— Ты че упираешься, гад?! — завопил кассир, тужась изо всех сил, в то время как завхоз молча пыхтел у другой двери.Наконец они разобрались, и Егор очутился на земле, вбирая полной грудью тёплый летний воздух. Поставив свои машины в сторонке, приехавшие вышли и направились в их сторону. Борис Маркович был очень серьёзен, а Валера, глупец, улыбался.— Егорка, братишка! — бросился он пожимать ему руки, словно не замечая, что они в наручниках. — Ты, как я посмотрю, прикинулся не слабо! А чего глаза такие печальные? Случилось что? — Он сочувственно посмотрел на него и покачал головой:— Ай-яй-яй, как нехорошо.Тут лицо его стало злым, и он уже тихо процедил:— А я ведь предупреждал тебя. Не послушал, так теперь не обижайся, малыш. Я тебе говорил, что не собираюсь из-за тебя два лимона терять. И мне наплевать, что ты обо мне подумаешь, и не зырь на меня так — не поможет. Тебе же говорили по-хорошему, а ты не захотел. Сейчас сделаешь что попросят, и постарайся не огорчать ни меня, ни этих милых людей, которые сделают меня богатым Мне ведь тоже надоело под Толчком сидеть. Уеду я отсюда в Испанию, куплю там домик на побережье и забуду обо всем. Ты меня понимаешь?Но Егор уже не смотрел в его сторону, потому что был занят тем, что слушал разговор бухгалтера и коммерческого директора у подъезда.— Ну что, Закревский дал добро? — спрашивал Семён Карлович у Бориса Марковича.— Дать-то дал, но беспокоится, что могут быть трупы.— С какой стати? Этот же с нами теперь? — тот кивнул в его сторону, ничуть не тревожась, что он их слышит.— Кто её знает, как она там? — пожал плечами бухгалтер. — Всякое может быть.— Но ключи-то привёз?— Слава богу, сделали наконец. Думал уже, что во всей России такого замка не найдётся. Она ведь двери из Швейцарии выписывала, не хухры-мухры, знала, паскуда, с кем дело иметь будет. Но ничего, ключик все-таки изготовили. Здесь все тихо?— Да, бабульки постарались, сказали всем, что сейчас особо заразного преступника привезут на следственный эксперимент в четвёртую квартиру. Вон видишь, все из окон таращатся.— Пусть таращатся. Что они хоть видят-то?— Все, что положено, — хихикнул Семён Карлович, — «Скорые», оцепление, нас в защитных спецкостюмах и его, — он опять кивнул на Егора, — всего в язвах и струпьях. Так что не волнуйся, Боря, никто и носу на улицу не покажет. А двор, как видишь, мальчики уже огораживают.Егор отвёл взгляд и увидел, что завхоз с кассиром протягивают вокруг поля битвы жёлтую ленту, привязывая её к деревьям и ограде.— А Закревский как?— Ничего, держится пока. Говорит, что, если сейчас не получится, уволит к чёртовой матери.— Не хотелось бы, — вздохнул Семён Карлович. — Я уже как-то здесь стал привыкать.— Ничего, вернёшься домой, в деревню, займёшься опять приворотами.— Скучно, Боренька, хочется настоящей работы, вот как здесь, по-крупному…— Ладно стонать, ещё не вечер, — перебил его собеседник. — Пора за дело. Мальчики уже закончили?Мальчики уже стояли чуть поодаль и ждали приказа, почёсывая свои крепкие затылки. Кикиморы тоже нетерпеливо поглядывали в сторону своих непосредственных начальников, перестав болтать.— Давайте, — скомандовал Семён Маркович, — тащите его к квартире.— А мне можно посмотреть? — спросил Валера.— Отчего ж нет? В конце концов, ваша помощь может понадобиться. Вы ещё не пытались уговорить своего коллегу?— Бесполезно, я его знаю. Упёртый товарищ.— Ничего, теперь уже никуда не денется, — ухмыльнулся Борис Маркович и первым вошёл в подъезд…Сгрудившись на лестничной площадке второго этажа перед квартирой номер четыре, все, кроме бабулек, которые остались стоять пролётом ниже, глядели на то, как Семён Карлович пробует вставить ключ в хитрую замочную скважину замысловатой формы. Снаружи дверь ничем не отличалась от остальных железных, но, оказывается, она была изготовлена в самой Швейцарии и имела, как сказал бухгалтер, надёжность банковского сейфа. Смазанный маслом ключ легко вошёл в отверстие замка, «интеллигент» покрутил его туда-сюда, понял, что тот подходит и сможет открыть дверь, и довольно выпрямился.— Путь, можно сказать, открыт, господа! — проговорил он. — Ну-с, кто пойдёт первым?Все молчали. Егор не мог понять, чего они боятся, если могут открыть эту дверь и спокойно войти в квартиру. Но те явно чего-то страшились.— Мальчики, может, кто-то из вас попробует? — усмехнулся бухгалтер.— А чего, правда, давайте! — весело поддакнул коммерческий директор. — Войдите и поглядите, как она там, где прячется, что делает? Может, она в своей комнате закрылась? Тогда придётся ещё один ключ изготавливать. Ну, смелее!Егор удивлённо посмотрел на дуболомов и увидел, что те буквально трясутся от страха, скривив свои мясистые губы и пряча от хозяев маленькие глазки. Это было по меньшей мере странно. Не может быть, чтобы два таких здоровенных мужика боялись одной девушки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58