Сама к вам прибежит! Только не раздражайте ее и близко не подходите. Ясно?– А если с ней что-нибудь случится? Если она ногу сломает или свернет себе шею? – не унимался рассерженный соглядатай. – Кто тогда отвечать будет?– Не свернет, – усмехнулся дежурный. – Делайте, как я сказал. А если что, я все беру на себя!Вероника Николаевна лежала на дне вагонетки – прямо на острых обломках породы. Она не чувствовала ни сырого холода металла, ни боли от впившихся в тело камней.Ее воспаленный мозг пылал.«Он всех их умертвит, – думала она в горячечном бреду. – Они для него ничто. Пыль, грязь! Он обязательно убьет их всех. Убьет, потому что ему нужна жертва!.. Нет, он не человек, ведь у него черное лицо и глаза, полные крови. Да, полные светящейся крови! А они не хотят этого замечать! Не желают, и преданно заглядывают ему в глаза… Он будет рвать их на куски! Но я, я выкуплю их! Всех – плохих, злых, жадных, жалких. Потому что они все же – люди, а он – нет! Пусть Зверь захлебнется моей кровью! Жизнь! Жизнь!.. На что она мне?! Зачем жить, если не можешь любить, не можешь никого воскресить своей любовью?! Я знаю, почему Бог терпит всех нас на земле, почему он до сих пор не умертвил нас! Потому что Он любит всех: и плохих, и хороших. Но почему Бог до сих пор терпит на земле Зверя? Неужели и его любит Бог?! Не может, не должен любить! Или – нет Бога? Есть! Есть Бог! И Он уничтожит Зверя… Но прежде я должна умереть. Прежде нужна моя жертва! Зверь думает, что он – бессмертный, но я утоплю его в своей крови…»Ким разбудил Пака. Не говоря ни слова, Пак посмотрел на часы, поднеся их к полоске сизого рассвета, пробивавшегося сквозь щель входной двери.В руках у Кима была монтировка. Пак извлек откуда-то из-под гнилых досок клещи. Вдвоем они принялись колдовать над толстыми гвоздями, забитыми снаружи в стену и крепящими дужку висячего замка. Разогнув гвозди, они, попеременно упираясь клещами в острие каждого гвоздя, выдавили их наружу. Корейцы старались все делать бесшумно, но сухое дерево скрипело, нарушая чуткую предрассветную тишину.Им следовало поторопиться.Охрана третьего общежития вот-вот должна была приступить к традиционному чаепитию, и у косых оставалось всего десять-пятнадцать минут.Гвозди один за другим упали на землю. Тяжелый замок соскочил с привычного места и, лязгнув, повис на стальной петле.Дверь со скрипом отворилась… и корейцы замерли.Перед ними стояла женщина и со странной улыбкой смотрела на них. Ким выхватил из-под ремня заточку и приставил ее к горлу женщины. Даже не пытаясь защищаться, она засмеялась.– Это Черная Пантера, – тихо сказал Пак и положил свою ладонь на плечо товарища.– Ну, что же ты медлишь? – как-то обиженно спросила Вероника Николаевна. – Я не закричу!Ким медленно отнял заточку от горла женщины и опустил глаза. Он не хотел ее убивать. Ким чувствовал ее состояние и почему-то был уверен в том, что она сейчас на их стороне, что так же, как они, эта женщина рвется на свободу, рвется из своей золотой клетки. Но, в отличие от них, хочет уйти быстро – сразу и навсегда!.. Нет, они к ней не притронутся.Пак и Ким молча обошли женщину и быстрым шагом направились к баракам.Однако не успели они сделать и двадцати шагов, как кто-то крикнул: «Стоять!»Из-за полуразрушенного остова старого грузовика вышел один из охранников.– Глянь-ка, – обратился он к своему товарищу, выглянувшему следом, – косые заблудились! Вот так номер! Ребята, скоро подъем, а вы все до нар добраться не можете?– А не те ли это косые, которых в шахте завалило? – воскликнул второй соглядатай, обрадовавшийся ночному приключению. – Вот это удача! Нам за вас теперь ящик пива полагается от начальства!Охранники нервно захохотали, глядя на застывших от неожиданности корейцев. Несмотря на то что косые были чрезвычайно худы по сравнению с охранниками – как на подбор гренадерами, – стражи порядка все же побаивались их.Пауза затянулась, смех охранников делался все более неестественным.– Она проскочила в шахту! – сказал один из них, глядя вперед. – Только что!– Ну и пусть ломает себе копыта! – огрызнулся его товарищ. – Дежурный все берет на себя!– Это он тебе так сказал! А Блюму потом совсем другое нашепчет. Блюм нас закопает! Я побежал за ней, а ты держи этих. Положи их мордой в грязь, а то мало ли что. И свяжись с дежурным: пусть пришлет сюда патруль.Охранник бросился к сараю и прыгнул в открытую дверь, словно надеялся схватить беглянку за щиколотку.Женщины нигде не было видно.Несколько секунд он метался по захламленному промасленными робами и рудными мешками помещению, хлопая дверцами шкафчиков для одежды, которыми уже давно не пользовались проходчики. Потом он замер, глядя в черноту спуска.Ему показалось, что он слышит внизу чье-то надсадное дыхание. Сунув включенный фонарик в рот, охранник начал спускаться, обеими руками держась за стальной канат. Кое-где канат был обильно промаслен, и уже через пару минут его ладони предательски заскользили…– А ведь вы, ребята, те самые, кого завалило, – говорил второй охранник, наставив пистолет на корейцев. – Ловко придумано! Вас ведь уже и с довольствия сняли! Перемахнули бы через колючку – и айда в тундру. И никто бы не стал искать! Но вам не повезло. Благодарите бабенку…Корейцы молча слушали охранника, который говорил нарочито громко. Он нервничал, чувствуя приближение опасности.Корейцы были спокойны. Словно и не верили в то, что сейчас их повезут в дежурку, где с ними поработают орлы из Службы безопасности. А потом… Потом отправят на Пионерский. Там как раз вчера рыли яму.– Отбегались, косоглазые мои. Сейчас вызовем вам провожатых.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161