— Хватит.
Бонни отобрала у него трубку и передала Жаклин.
Пока дочь общалась с отцом, она разложила спагетти по четырем тарелкам и поставила их на стол. Пол с кислой миной уселся на стул. Бонни взяла вино, которое налила ей дочь, и залпом выпила половину бокала.
Когда на таймере осталась минута, Бонни взяла у Жаклин телефон.
— Где Стеф? — спросил Карпентер.
— В ванной комнате.
— В прошлый раз она тоже была там.
— Радуйся, что она не похожа на своего брата. Он так быстро вылетает из душа, что остается почти сухим.
— С ней все в порядке?
— Да, насколько может быть в порядке десятилетний ребенок.
— Жаль, что ничем не могу тебе помочь, — вздохнул Карпентер.
— Мне тоже жаль, — промолвила Бонни. — Как долго нам тебя еще ждать, любимый?
Бонни напрасно задала этот вопрос, ведь она знала, что муж делает все, чтобы вырваться из тюрьмы, но не может говорить откровенно, поскольку телефон прослушивается тюремным начальством.
— Я вернусь очень скоро, милая, — пообещал Карпентер.
— Прости, — промолвила Бонни. — Я понимаю, как тебе трудно.
— Ерунда. Мне пора идти. Увидимся завтра.
На линии пошли гудки, и Бонни положила трубку. Допив остатки вина, она снова наполнила бокал.
— Твой папа не виноват, — обратилась она к Полу. — Ему не разрешают дольше говорить по телефону. — Бонни взъерошила ему волосы. — Если бы он мог, то говорил бы с тобой весь день.
— Так нечестно! — воскликнул Пол. — Раз его уже посадили в тюрьму, какая разница, сколько он будет звонить?
— Это часть наказания.
— Но почему надо наказывать меня, если я не сделал ничего плохого?
— Папа тоже не сделал ничего плохого, правда, мама? — спросила Жаклин.
Бонни задержала дыхание и выдавила из себя улыбку.
— Конечно, нет. Сходи к Стеф и скажи, что еда на столе.
Шеферд кивнул Карпентеру, когда тот повесил трубку.
— Как дела? — спросил он.
Шеферд стоял в очереди к двум телефонам и слышал последнюю часть разговора Карпентера. «Я вернусь очень скоро», — произнес тот, и его голос звучал очень уверенно.
— Неплохо, — ответил Карпентер. — Ты Макдоналд?
— Боб. Я сижу с Джейсоном Ли, второй ярус.
— Джерри Карпентер. Третий этаж.
— Тебя посадили в одиночку?
Карпентер пожал плечами.
— Как бы и мне в такую попасть? — Шеферд снял трубку с аппарата.
— Что, поссорился с Джейсоном?
— Просто хочется уединения. С кем мне нужно побеседовать?
— Обратись с Стаффорду. Он здесь главный.
— Он только включит мою фамилию в список?
— Так здесь принято.
— А как ускорить дело?
— Понятия не имею, — ответил Карпентер и ушел.
Шеферд ввел четыре цифры своего пин-кода и услышал посылку вызова. Он набрал лондонский номер, который Харгроув дал ему при первой встрече. Трубку сняли после второго звонка.
— Это Боб Макдоналд, — сказал Шеферд.
— Привет, Боб. Это Ричард. Что нужно?
Шеферд назвал фамилию, адрес сестры Диггера и объяснил, что ей следует передать пятьсот фунтов.
— Что-нибудь еще?
— Пока все, — промолвил Шеферд и повесил трубку.
Когда он отходил от телефона, его подозвала Ллойд-Дэвис. Она смотрела на состязание двух бильярдистов.
— Жаль, что ты вчера не попал в спортзал, Боб.
— Пустяки, мэм. Можно включить меня в новый список?
Она улыбнулась.
— Не знаешь, куда девать энергию?
— На воле я частенько бегал.
— От полицейских?
Шеферд рассмеялся.
— Теперь от них не бегают, мэм. Они никогда не вылезают из своих машин. Надо ездить быстрее, вот и все.
— Ладно, я подумаю, что можно сделать. Часы еще у тебя?
— Никто не пытался их отнять.
— Значит, ты не из-за этого поссорился с Дикобразом?
Шеферд сделал недоумевающий вид и принялся соображать. Откуда она узнала о Дикобразе? Когда Шеферд его ударил, охраны рядом не было. А такой человек, как Дикобраз, никогда не стал бы жаловаться надзирателю.
— Поссорился, мэм?
— Изображаешь невинную овечку, Макдоналд? Ты понимаешь, о чем я говорю. Я слышала, как ты ударил его коленом в пах, а потом толкнул на пол. — Она огорченно покачала головой. — Теперь тебе надо вести себя очень осторожно.
— Зачем, ведь вы так хорошо за мной присматриваете, мэм?
— Я серьезно. Ты впервые в тюрьме и не в курсе, какие тут порядки. Когда поднимаешь волны, легко вывалиться из лодки.
Шеферд направился к прогулочной площадке и присоединился к очереди стоявших у входа заключенных. Обыск проводили два охранника — Ратбон и немолодая латиноамериканка, которую Шеферд раньше не видел. У нее была приятная улыбка, и она знала всех арестантов по именам. Они явно предпочитали пройти через руки надзирательницы, а не Ратбона, и кое-кто даже выпячивал пах, когда она проводила ладонями по его ногам. Женщина воспринимала это добродушно.
Шеферд остановился перед Ратбоном, приняв позу для обыска. Охранник проверил верхнюю часть его рук, потом нижнюю, скользнул ладонями вокруг подмышек к талии и огладил ноги снаружи и изнутри. В заключение он хлопнул его по спине, груди и дал пройти.
Оказавшись на свежем воздухе, Шеферд несколько раз глубоко вздохнул. Он нашел свободный уголок и начал разминать руки, откинув голову назад так, чтобы смотреть на небо.
— Все в порядке, Боб? — раздался чей-то голос.
Шеферд повернулся и увидел Эда Харриса.
— А что?
— Я слышал, у тебя была стычка с Дикобразом.
— Быстро тут распространяются новости.
— Заняться больше нечем, вот все и болтают.
Харрис протянул ему песочного цвета брошюру, на которой было написано: «Управляем гневом», — а ниже мелкими буквами: «Как контролировать свои эмоции в трудных обстоятельствах».
Шеферд полистал страницы. Брошюра включала в себя тесты для самооценки, рисунки с упражнениями и разные графики.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122