— Пойдем, не будем их задерживать.
Они двинулись по площадке и спустились на первый этаж. Ли играл в бильярд с латиноамериканцем.
— В чем дело, Боб? — спросил он, когда Шеферд проходил мимо.
— Полицейские хотят на меня что-то повесить, — ответил Шеферд достаточно громко, чтобы его услышали другие заключенные. В секции все должны знать, зачем его вытащили из тюрьмы.
Амелия проводила Шеферда через блок и по коридору безопасности до приемной зоны. Здесь его ждали двое высоких мужчин в черных плащах. Шеферд узнал одного, но не подал виду, пока Амелия оформляла документы. Это был Джимми Шарп по прозвищу Бритва — ветеран стратклайдской полиции, двадцать лет прослуживший в органах и участвовавший вместе с Шефердом в нескольких секретных операциях. Видимо, Харгроув специально прислал его сюда, чтобы Шеферд увидел знакомое лицо.
— Когда вы его вернете? — спросила Амелия.
Второй мужчина пожал плечами. Он был огромного роста, с широкими плечами и носом боксера.
— Мы отвезем его в Глазго, покажем одной старой даме, с которой он плохо обошелся. Вернемся, когда закончим.
— Если он задержится, мы должны быть уверены, что вы позаботитесь о его ночлеге.
Мужчина подошел к Амелии и посмотрел на нее с высоты своего расплющенного носа.
— В Глазго трое парней с обрезами захватили в заложницы семидесятилетнюю старушку и прострелили ей ногу. Это обыкновенная женщина, которая случайно оказалась на месте преступления. Вы бы лучше заботились о ней, а не о подонках вроде Макдоналда.
— Вы уверены, что он в нее стрелял? — спросила Амелия.
— Я ни в кого не стрелял, — вмешался Шеферд. — Меня хотят подставить.
Мужчина жестом приказал ему замолчать.
— Будешь говорить, когда тебя спросят, Макдоналд.
— Макдоналд находится под следствием, — заметила Амелия. — Пока не состоялся суд, он считается невиновным.
— Занимайтесь своими бумагами, — буркнул мужчина. — Мы отвезем его на опознание, и если это не тот парень, он вернется в камеру раньше, чем в его кровати остынут простыни.
Амелия нахмурилась, словно хотела что-то возразить, но потом подписала два листка, убрала один в папку и другой протянула детективу.
— Мы можем идти? — спросил он, сложив документ и убрав его в карман.
— Он в вашем распоряжении, — ответила Амелия.
Шарп достал наручники и скрепил свое левое запястье с правой рукой Шеферда.
— Не забудь, что я тебе сказала, Макдоналд, — напомнила Амелия, когда Шарп выводил его из комнаты.
— Да, мэм, спасибо, — отозвался Шеферд.
Во дворе стоял синий «воксхолл-вектра» с работающим мотором. Шарп открыл заднюю дверцу, пропустил вперед Шеферда и сел рядом с ним. Даже в машине детектив продолжал играть свою роль, изображая невозмутимого полицейского, которому до смерти надоело конвоировать вооруженных преступников. Второй детектив занял место рядом с водителем и указал ему на ворота. Шофер, маленький лысый мужчина в кожаной куртке с поднятым воротником, завел мотор и нажал на газ.
Шеферд шевельнулся на своем сиденье. Амелия с блокнотом в руках вышла на улицу и смотрела, как они уезжают.
Автомобиль остановился у ворот. Охранник в теплой куртке приблизился к водителю и проверил бумаги через опущенное окно. Он взглянул на Шеферда.
— Год рождения? — спросил он.
Шеферд дал ему анкетные данные Макдоналда.
— Личный номер?
Шеферд ответил.
Офицер попросил документы у детективов, и они по очереди протянули ему свои удостоверения. Он сравнил их лица с фотографиями, отступил от машины и махнул своему напарнику. Огромные ворота открылись, и водитель поднял окно.
— Это сладкое слово «свобода», — еле слышно пробормотал он.
Шарп подождал, пока машина отъедет подальше от тюрьмы, и обратился к Шеферду:
— Сочувствую твоему горю, Паук.
Шеферд молча кивнул. Шарп представил своих помощников. Человека с боксерским носом звали Тим Бикнелл, он был новеньким в отряде Харгроува. За рулем сидел Найджел Россер.
— Мы прозвали его Россер, потому что он держит собаку, — промолвил Шарп. — По крайней мере мы ему так говорим.
Россер добродушно усмехнулся и сложил пальцы буквой "V".
— Жми на педаль и смотри в оба, — приказа! ему Шарп.
— Спасибо за старушку с простреленной ногой, — произнес Шеферд. — Это здорово поднимет мою репутацию в тюрьме.
— Не волнуйся. Когда мы вернемся, надзиратели будут знать, что в Глазго тебя не было, — успокоил его Шарп.
Бикнелл открыл бардачок и достал металлический контейнер с сандвичами из «Маркс энд Спенсер». Он протянул его Шеферду.
— Как насчет кофе? — спросил он. — Босс сказал, вы любите черный без сахара.
Шеферд поставил контейнер на колени и взял сандвичи. Один был с черным хлебом и говядиной, другой — с белым хлебом и жареным цыпленком.
— После тюремной пищи тебе это должно понравиться, — заметил Шарп.
— Что верно, то верно, — пробормотал Шеферд.
Он открыл зубами упаковку и начал есть.
— Мы собираемся проехать по кольцевой и посмотреть, нет ли слежки, — сказал Шарп. — Если все чисто, отвезем тебя домой. Лайам и его бабушка сейчас там. В багажнике есть смена одежды и дорожный несессер. Ты можешь привести себя в порядок, пока мы будем заправляться.
Шеферд жевал. Он по-прежнему был в арестантской робе, в которой отправился к Харгроуву из спортзала. Душ он в этот день не принимал.
— Нам пришлось придумать про Глазго, чтобы увезти тебя хотя бы на ночь, — продолжил Шарп. — Вернемся завтра вечером. Ты почти весь день проведешь со своим парнишкой.
Один день, подумал Шеферд. Двадцать четыре часа. Все, что сумел дать ему Харгроув после смерти Сью.
— Я знаю, Паук, это очень мало, но если мы задержимся дольше, возникнут подозрения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122