— ворчал Белый. Чижов положил ящик на снег, открыл его, убрал в сторону палитру с засохшими красками и вынул складной рамочный приклад. В течение минуты он собрал из мелких деталей хромированную винтовку с оптическим прицелом и магазином на пять патронов.
— Шедевр! А?
Белый покачал головой.
— Да, такого я даже в кино не видал. Чья это?
— Моя. Я ее на дуэли выиграл. Оружие врага — мой трофей. Закон! Во время потасовки с «духами» они оставили своего снайпера, чтобы тот ночью наших сторожевых снял. Ну я сел в противовес. Короче говоря, пересидел я его. В нашем деле приходится жить, как хамелеон. Раз — и превратился в сучок. Замерз. Он шелохнулся чуть раньше, и я его снял первым же выстрелом. Игрушка мне досталась. Кто ее делал, не знаю. Но мастер знал свое ремесло. Безотказная машина. А оптика!
Чиж увлекся и показал, на что способен.
— Конечно, рука не та. Здесь, как у музыкантов, год не стрелял и профнепригоден. Но я наверстаю.
— Зачем? — с грустью спросил Белый.
— А то как же. Это же мой хлеб. Я больше ничего делать не умею. Наемники всегда нужны.
— Глупый ты мужик, Чижов.
Белый по старым следам начал выбираться на дорогу.
В электричке ехали молча. Наконец Чиж не выдержал:
— А как же ты к Кузе своему собрался? С голыми руками?
— А ты считаешь, что без пулемета у него делать нечего? Задавит авторитетом главного аптекаря?
— Но пугнуть не мешает.
— Для этого пугачи существуют.
Снова замолкли. Когда входили в подъезд, не заметили милицейскую машину. Запах свободы быстро одурманивал мозги.
Лифт остановился на пятом этаже. Они вышли и направились к двери.
Три фигуры в форме и с автоматами возникли из полумрака лестничного пролета.
Беглецы застыли на месте.
— К кому идете, красавцы? — гаркнул лейтенант.
— К себе, — невозмутимо ответил Белый.
— Ты здесь живешь? — последовал вопрос.
— Нет, живем мы в Москве, но не здесь. В этой квартире живет подруга моего кореша.
Белый взглянул на спутника без тени волнения. Чижов облизнул пересохшие губы.
— Ну вы, мужики, даете. Так заикой оставить можно. Художник я.
— Вижу, — гаркнул лейтенант.
— Это квартира Райки Медведевой. Она нам ее сдает. С хахалем в Питер рванула. Ну а я с женой разошелся. Не на вокзале спать-то.
— А ты?
Лейтенант взглянул на Белого.
— Друзья по несчастью. Утешаю друга как могу, а вообще-то я дома живу.
— Документы.
Белый хотел сунуть руку в карман, но сержант не дал ему этого сделать.
— Я сам. Встать к стене лицом. Ноги в стороны, руки на стену.
В карманах ничего, кроме паспортов, не нашли. Документы сомнений не вызвали. Потребовали открыть квартиру. Ободранные, стены ни о чем не говорили. Обыск не нужен, все как на сковородке. Ни одного ящика, ни мешка.
Возможно, омоновцы заглянули бы в этюдник, если бы тот остался на полу, но чемоданчик висел на плече художника, и его грязный вид не привлекал внимания.
— Генку Медведева видели? — неожиданно спросил лейтенант.
— А кто это такой? — глупо спросил Белый, не дав открыть приятелю рта.
— Убийца! В СИЗО сидит. Людишек по подъездам хлопает.
— Брось, лейтенант, — начал заикаться Чижов. — Ты чего, пришел пугать нас?
Еще раз осмотрев стены, лейтенант повернулся и направился к выходу. Двое помощников пошли следом. Когда дверь хлопнула, Белый обессиленно упал на раскладушку.
— Не зря Гиббон мне снился. Так я и думал. Вот дурак!
Белый поднял голову.
— Дурак? Кажется, я это слово недавно произносил. Да-да, помню. В тот момент, когда один художник, глядя на дно этюдника, рисовал себе грандиозное будущее.
Чиж снял с плеча этюдник и со злостью бросил его на пол.
— Куда же нам деваться?
— Сколько тебе годков, старичок? Я знаю людей, которые в твоем возрасте начинали ходить в вечернюю школу. Вот они бы тебе дали точный ответ.
— Не те времена, Черный! Слишком душно. Впрочем, тебе виднее.
***
Наконец-то проглянуло солнышко, и сугробы начали уменьшаться, а на крышах скапливаться сосульки. Олег Кириллович Велихов подошел к окну и открыл форточку. На некоторое время он задержался у окна и, прищурив глаза, разглядывал лес. Если раньше ему нравилось, что его особняк стоит последним в ряду и он имеет возможность слушать пение птиц, то после налета лес стал его пугать. Генерал Боровский прав, надо выстричь большую поляну за оградой, а ветвистую липу спилить в первую очередь. Глазом моргнуть не успеешь, как лес покроется зеленью. Лучше не испытывать судьбу.
Он вернулся к своему креслу и взял рюмку с арманьяком.
— Извини, Бориска, я тебя перебил.
Борис Ефимов чувствовал себя олимпийским чемпионом. Его усердный труд увенчался успехом.
— Я проверил все цеха. Они работоспособны, но требуют небольшой реконструкции. Завод разливал минералку, теперь в простое. И главное, на громадной территории расположены крытые склады. Колхоз «Коммунар» переживает не лучшие дни. Ферма развалилась, скот пошел под нож. Завод прикрыли за отсутствием тары, затем перестали поставлять посуду, потом кончилось терпение рабочих. Председатель колхоза готов идти на любые компромиссы, но он не очень хорошо понимает, что получит колхоз, если сдаст нам в аренду завод. Главное — рабочие места, я ему это объяснил, и арендная плата и пять процентов с прибыли предприятия — Пять процентов? — удивился Велихов. — Это же гроши.
— Конечно. И один процент ему лично, на его счет за риск. Если что, то отвечать придется ему. Предприятие закрытого типа будет оформлено на колхоз. По документам, он восстанавливает завод минвод.
— Но где он будет брать воду? Нужно документальное обоснование.
***
— Обычная ключевая вода. Район богат великолепными источниками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158