К тетке Аксинье ходила ворожить.
— Это дело серьезное. Только я не верю в это шарлатанство. Дурят головы людям. А за своего мужика бороться надо, а не к бабкам ходить.
— Да вы что? К тетке Аксиньи и не такие ходят. Люди в такие передряги попадают, хоть в петлю лезь, и она им помогает. Настоящая колдунья. На всю Москву известна. Нет, я ей верю — Много содрала?
— Сто долларов. Дешевле не берет. Так я, конечно, отдала. Обещала мне, что вернется мой охламон домой, и суток не пройдет.
— А если не вернется?
— Аксинья врать не будет. Ее давно уже спалили бы, а она здесь всю жизнь живет.
— Ну раз вернется, так что плакать, иди и встречай своего прохвоста.
— Нервы уже не к черту. Устала.
Мифодий встал и пошел дальше. Гулял часа два, ел мороженое, покупал газеты, перекусил в какой-то забегаловке и вернулся домой.
Поднимаясь по лестнице, он заметил на двери второго этажа табличку. Ничего лишнего, а только имя — Аксинья.
Постояв немного, Тихий нажал на кнопку звонка. Ждать пришлось долго.
Наконец заскрипели засовы, щеколды, замки, и дверь отворила ряженая цыганка лет семидесяти.
— Ты что же, Ксюша, на сто замков запираешься, а даже не спрашиваешь, кто пришел?
— А я, милок, сквозь дверь твою ауру чую. Ты же не со злом пришел, и я это знаю, вот и открыла. Говори, что надо?
— Может в дом пустишь?
Старуха посторонилась.
Квартира была точной копией той, где жил он, этажом выше. Только ладаном пахло и всякой требухой, вроде дешевого вина.
Зашли в комнату. Она оглядела гостя.
— А ты мужик хитрый. Кто-то обмануть тебя хотел, а ты обманщика перехитрил.
— Хочешь увидеть восторг на моем лице? Не увидишь. Меня удивить трудно.
— Издалече в Москву приехал?
— С края света.
— Садись, погадаю.
— Нет, бабка, я и сам наперед все знаю, а что было, лучше не вспоминать.
Приехал я сюда с миссией — помочь самому несчастному и горемычному. К тебе таких много ходит. Самого несчастного ко мне пришлешь. Я живу прямо над тобой.
Денег с него я брать не буду, так что сама облапошивай. Скажешь, что я колдун навроде тебя и помочь могу. Пару своих хитростей мне расскажи, чтобы я лохом не выглядел. Две сотни тебе за услугу. — Мифодий бросил на стол две стодолларовые купюры. — Остальное с клиента срубишь.
— Слишком ты молод и красив. Ну какой из тебя маг да волшебник?
— Предупредишь минут за десять, и я в старого звездочета превращусь. Это мои трудности. Можешь сказать, что я слепой, но ясновидящий. Не мне тебя учить людям мозги морочить.
— Хорошо, сынок, уважу. Раз ты помощь горемыке предлагаешь, то отказать в этом деле, что грех на душу взять.
— Это ты точно заметила.
Аксинья достала из стола какие-то странные карты.
— Садись. Я тебя в гадание посвящу. Хорошо сработаешь, тебе поверят. Тут важно разговорить клиента, да так, чтобы он этого не понял, а потом его слова перетасовать, как колоду, и обратно ему вернуть. Только не увлекайся, не то споткнешься.
Мифодий присел к столу, а старуха начала поднимать одну карту за другой из общей колоды.
***
Звонок раздался на следующее утро. Он снял трубку и услышал голос старухи.
— Прости меня, отец. Судьба мне юную девицу привела. Хороша собой, а жизнь вся в шрамах. Страшные люди ее окружают. Помоги несчастной.
— Понял, Ксюша. Мне нужно десять минут на подготовку. И не забудь, я слепой.
Грим был несложным. Он уже сотни раз преображался в слепого бородача. На всякий случай пришлось задвинуть шторы, зажечь свечи, приготовить карты и заранее открыть дверь, чтобы она не могла запомнить его рост. С кресла ему лучше не вставать. На счастье в квартире имелся домофон. Надо понимать, кому принадлежала квартира, и удивляться тут нечему. Стоит подойти к двери, и из тебя сделают решето автоматными очередями. Лучше выяснять детали, сидя в комнате.
Через пять минут телефон вновь позвонил и опять он услышал голос тетки Аксиньи.
— Она поднимается к тебе, зовут ее Виктория. Порчи на бабе, как иголок на елке. И враги у нее не мнимые, а сущие дьяволы. Запомни — их пятеро. Дерзай, дружок, такой и я не смогла бы помочь.
В дверь позвонили, Мифодий положил трубку и сел за стол. По домофону он ответил: «Заходите, открыто». И тут же подтасовал карты, сложив пять квадратов на верхний ряд.
После небольшой паузы в комнату вошла очень интересная молодая женщина.
Даже при свечах и через черные очки Тихий видел, что перед ним не та плакса, которую он встретил на скамейке, а цельная и сильная натура, от нее веяло величием, гордостью и самоуверенностью. Такое не сыграешь, таким надо быть. К тому же никто не станет выпячиваться перед слепым инвалидом.
Когда дело дошло до карт, он заметил, что забыл снять свой перстень.
Накладочка получилась, такие игрушки в алмазном фонде хранятся, а не у колдунов в покосившихся хибарах.
Мифодию было легко с ней работать. Правда, ему приходилось давить из себя чужой голос, но красотка оказалась податливой, очевидно, ее по-настоящему достали. Слабый аромат дорогих духов перебивался резким запахом спиртного. На алкоголичку она не походила, а выпила, как он решил, для храбрости. Важно то, что она ему верила, для любого актера очень важно, если ему верят. Вика рассказывала о себе, и он поймал себя на мысли, что ей в жизни тоже несладко, как и ему, и она так же одинока. Деньги ее не утешали, и здесь они были схожи.
Душевное опустошение, крах надежд и веры. Кому, как не ему, понять, каково жить сильному и умному человеку, ощущая себя ненужным и беспомощным.
Она сделала все, что он ей приказал. Пять душ, обреченных на гибель, были вписаны ее рукой и оставлены кровавые отпечатки. Может, конечно, Тихий перегнул палку, но, войдя в роль, уже не контролировал себя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91