Позвонил соседу и попросил его посмотреть электрический чайник. Другого повода найти не смог. Голова отказывалась соображать. Пока сосед занимался чайником, Птицын искал ключи. Ему повезло. Он их нашел. Кроме денег, ничего брать с собой не стал… Его пугала даже собственная машина, и он оставил ее во дворе, решив ехать на электричке. Жаль, что дача не находится в Приморском крае. Чем дальше, тем лучше. Как он устал! Ему хотелось покоя, водки и спать. В электричке он все же заснул.
Побег в никуда, побег от собственной тени. А разве можно убежать от судьбы?
***
Лабораторией руководил Игорь Дмитриевич Сутягин, он и встретил Трифонова в своем кабинете.
— Рад с вами познакомиться, Александр Иваныч! Новое лицо в нашей прокуратуре. Все следователи у нас побывали, а вас я вижу впервые.
— Ничего удивительного, я прикомандированный. Что называется, человек случайный.
— Скромничаете, уважаемый. У генерала Колычева случайные люди не работают.
Сутягин проводил гостя к столу и предложил устроиться в кресле.
— Мне требуются некоторые уточнения, Игорь Дмитриевич. Много времени я у вас не отниму. Несколько вопросов, связанных с ядом, получившим странное название «разрывной алмаз». Как мне доложили, этой отравой занималась ваша лаборатория.
— Совершенно верно. Яды — наша специализация, вот поэтому я и знаю всех следователей прокуратуры и ФСБ. В этом деле мы монополисты. С чего начнем?
— С общих характеристик.
— Яд органический. О нем матушка-природа позаботилась. В общем-то, он известен давно, со времен средневековья, но у нас появился недавно. Зафиксировано несколько случаев его использования. Возможно, их больше, но, что называется, невскрытых. Сейчас патологоанатомы знакомы с его разрушительной силой, но далеко не все, разумеется. Если не исследовать кровь в лабораторных условиях, то вполне вероятно, что врачи поставят диагноз, связанный с инсультом или обширным инфарктом. Тут подходят многие сосудистые заболевания. Так что сказать с уверенностью, будто мы знаем обо всех случаях, когда применялся этот яд, невозможно. Но уверен, что таких случаев единицы. И вот почему. «Взрывной алмаз» — яд уникальный, малодоступный. Это не что иное, как закристаллизовавшийся сок серебряного ядовитого плюща, по-научному «сколперсия». Сок он дает в период цветения в январе. Очень похоже на, то, как мы добываем березовый сок весной или как добывают каучук. Но плющ дает сока в сотни раз меньше, чем, скажем, наша березка. Как только сок попадает на свет, он тут же свертывается, кристаллизируется — своего рода самозащита. С одного куста вы наберете четверть стакана сока, который в течение получаса превратится в рассыпчатую соль. Кристаллическая оболочка безвредна, но сам сок сохраняется под оболочкой. В воде стенки оболочки не растворяются. Для них нужно более сильное воздействие и отсутствие света. Желудочный сок разрушает оболочку в пределах двадцати — тридцати минут. Если вы хотите отравить человека или любое живое существо с кровеносной системой, вам понадобится соответствующий раствор — ну скажем, хлористый кальций, в котором кристаллы растворятся. И то при том условии, что сосуд для растворения не будет прозрачным. Выпив такую смесь, человек умрет мгновенно.
— Яд, который можно использовать как гранату или как мину замедленного действия. Уникальная штука.
— Это вы правильно заметили, Александр Иваныч. Уникальность и редкость, я бы добавил. Серебряный плющ произрастает только в восточных районах Кении у побережья Индийского океана в непроходимых джунглях. Он столь же редкое растение, как женьшень в юго-восточной Сибири. Поиски плюща в джунглях — весьма опасное занятие. Это одиночный кустарник, не подлежащий размножению. Серебряным его назвали за цвет ствола, похожего на стальные ветки. Когда-то местные племена травили им испанских захватчиков, но те в свое время вырубили весь плющ на побережье, и теперь его можно найти только в самых сокровенных уголках, куда нога человека боится ступать. И не мешает напомнить, что сок будет выделяться плющом только в январе. Отсюда можно сделать вывод, что себестоимость «взрывного алмаза» намного превышает стоимость настоящих алмазов. Об импорте-экспорте и говорить не приходится.
— Однако он к нам попал, и вы провели такое глубокое исследование.
— Вы же в курсе дела, Александр Иваныч. В девяносто восьмом году отравили жену студента из Танзании. Кристаллы остались на дне стакана, из которого она пила молоко. А потом они попали к нам, а мы послали запрос танзанийским ученым. Нам понадобился год, чтобы разобраться с серебряным плющом до конца. Случай в театре «Триумф» второй в Москве. Других не зафиксировано.
— А где такие случаи зарегистрированы?
— Посланца из Танзании, присланного султаном для решения проблем в России, звали Али Хасан Курба. После того как он отравил жену строптивого студента, двинулся на юг. Его арестовали в аэропорту Адлера через три недели. Следствие установило, что он посетил еще двоих поданных султана, осевших в России. В Туапсе был отравлен сын одного из приближенных султана, а в Анапе — дочь вождя племени из Кении. В обоих случаях пришлось прибегать к эксгумации и делать повторное вскрытие. Местные патологоанатомы поставили стандартные диагнозы. Вряд ли Али Хасан Курба собирался еще кого-то травить. Кристаллов при аресте у него не нашли. Прямых улик не было, и его депортировали из страны. Иными словами, помогли вернуться на родину, что он и сам намеревался сделать. Других случаев с отравлениями серебряным плющом я не знаю. Прошло три года, и вдруг «взрывной алмаз» вновь появился в нашей лаборатории.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99