Я полчаса назад собрался ехать туда, — подмигнул ей Чиун. — Хе-хе. Жаль, что у тебя не хватило терпения. Глава 9 Мойка, сооруженная из алюминия и белого кафеля, выглядела детищем больного воображения архитектора, всю жизнь проектировавшего общественные туалеты. Надпись над входом — аккуратные черные буквы: “"Юрий Гагарин". Бесплатная мойка машин” — производила более благоприятное впечатление. Сооружение высилось прямо посредине небольшой площадки, к которой вел съезд с шоссе, окруженной зарослями пампасной травы и высоченными сорняками. Каждые несколько минут в одни ворота заезжала покрытая пылью и грязью машина и спустя короткое время выкатывалась из противоположных, блестя как новенькая.Пока Анна критически оглядывала сооружение, Мастер Синанджу умудрился совершить ряд сложных маневров, в результате чего в очереди они оказались третьими.— Что-то мне здесь не нравится, — после недолгого молчания призналась Анна.— Мне тоже, — согласился Мастер Синанджу, следя за тем, как в ветровое стекло бьется громадная муха.— А тебе что, Чиун?— То, что они делают этот бизнес бесплатно. Это неправильно. Не по-американски.— А мне не нравится название этого заведения. “Юрий Гагарин”.— Это, должно быть, русское имя, — скривился Чиун. Муха уселась на резиновый обод ветрового стекла и терла друг о друга Передними лапками. Чиун включил дворники. Почуяв неладное, муха взлетела.— Тогда ты понимаешь меня.— Конечно, понимаю. Только русские способны делать что-то за просто так. Я тебе говорил, что это не по-американски. — Чиун выключил дворники.— Юрием Гагариным звали первого человека, летавшего в космос.— За что? — поинтересовался Чиун, следя за тем, как муха, вернувшаяся на свое место, опасливо подбирается к неподвижному пока левому дворнику.— Ни за что. Быть посланным в космос — великая честь для советского гражданина, Чиун.— При императоре Калигуле смерть в чане с расплавленным свинцом тоже считалась великой честью, — закивал Чиун, вновь включая дворники. На этот раз муха снова увернулась. — В особенности по сравнению с более распространенным способом — быть выброшенным на арену к голодным львам.Анна вздохнула.— Юрий Гагарин погиб в авиакатастрофе в шестьдесят восьмом году.— Значит, это его сын держит эту... мойку?— Сын Героя Советского Союза никогда не опустился бы до того, чтобы мыть машины в Америке.— Почему нет? Лучшие граждане всех стран мира стремятся к этим берегам. Америка — страна великих возможностей. Она всех привечает.— Странно слышать это от такого самовлюбленного типа, как ты, Чиун.— По крайней мере, в этом мы сходимся, — Чиун удовлетворенно затряс бородой.— В чем в “этом”?— В том, что я — человек, влюбленный в себя. Правда, я предпочитаю слово “самосовершенствующийся”. Хотя нет, пожалуй, “самый совершенный” подойдет больше...— Чиун, “Юрий Гагарин” — это название советского космического корабля, который я здесь ищу. Ты видел следы от огромных шин там, на дороге? Я уверена, что их оставил наш “челнок”. И ведут они прямо сюда, к этой самой мойке.— Ну и?..— Ну и, значит, совпадение исключено. — Владелец этого внушающего жалость заведения назвал его так потому, что совсем недавно этот самый корабль, тоже названный в честь вашего изгнанника, посетил эти места. И, возможно, стал его первым клиентом. Американские купцы всегда возвеличивают первого покупателя, хотя все знают, что важнее всего — тот, кто придет за ним.Чиун не глядя ткнул в тумблер, включавший дворники. Муху размазало по стеклу. На лице Мастера появилась младенческая улыбка. Он снова повернулся к Анне Чутесовой.— “Юрий Гагарин” не мог отклониться от своего маршрута только лишь для того, чтобы ополоснуться в Богом забытом уголке Америки.— Но ведь ты же сама говорила, что в твоей стране... в России совсем нет таких моющих машин?— А при чем здесь это?— При том, что можешь ли ты придумать объяснение более убедительное, чем то, которое предложил тебе Мастер Синанджу?— Нет.Анна отвернулась и стала смотреть в окно. Перед их машиной, словно вход в пещеру Али-бабы, разверзся черный зев ворот мойки.— Наша очередь.Чиун нажал на газ, и машина вползла в темное нутро новоиспеченного “Юрия Гагарина”. Около машины со стороны водителя возник парень, одетый в форменный комбинезон.— Поставьте машину на нейтралку и снимите ногу с тормоза, — проинструктировал он Чиуна.— Что называешь ты дивным словом “нейтралка”? — полюбопытствовал Мастер Синанджу, запомнив на всякий случай написанную на пластиковой бирке фамилию служителя.— Ты меня за дурака, что ли, держишь, приятель?— Не обращайте внимания, я сама.Анна поставила рычаг переключения скоростей в требуемое положение.— А у вас забавный акцент, леди, — заметил парень. — Откуда будете?— Из Москвы.— Это рядом с Россией, что ли?— Совсем рядом, — уточнила Анна.— Я, знаете, этих русских не люблю.— Боюсь, что это взаимно, — ответила Анна ледяным тоном.— А что нам делать теперь? — спросил Чиун.— Да ты не знаешь, что ли?! — снова взвился парень.— Мы здесь недавно, — пояснил Мастер Синанджу, — и еще не успели постичь таинства мойки машин в Америке.— Тогда подними стекла и езжай дальше.— Но как смогу я повелевать теми, кто будет совершать омовение? Возможно, мне захочется поторопить их. Парень рассмеялся.— Тут больше нет никаких машин из костей и мяса... Я хочу сказать, людей тут, кроме меня, больше нет. Всю работу делают машины железные.— А вы, стало быть, владелец? — спросила Анна.— Не, мэм. Владелец сидит в будке, на том конце. А мое дело — следить, чтобы вы заезжали по очереди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64