— поднялся на тридцать футов в воздух и камнем упал на воздетое к небу лицо Голландца. Но тот не отпрянул, а приготовился принять удар. И тут Римо понял, что Чиун прав — Голландец хочет умереть. Но было уже поздно.Однако случилось нечто неожиданное. В самый последний миг Голландец выбросил вверх руку и схватил Римо за лодыжку. Развернувшись подобно дискоболу, он направил энергию падения Римо в крутую дугу и разжал пальцы. Римо со всего размаху влетел в стену недостроенного дома и рухнул вместе с разлетевшимся в щепки бамбуком и тиком.В ушах у него опять зазвучал голос Голландца: “Иди сюда, Римо. У нас впереди целая ночь. Можно не торопиться умирать! Почему бы мне сперва не убить твою белокурую красотку, а потом отнять и твою жизнь!”Римо вскочил и, выставив ладонью дверь, со скоростью пушечного ядра вылетел из дома. Дверь покатилась перед ним подобно четырехугольному колесу.Голландец хохотал. Джильда выхватила из-за пояса кинжал и, занеся над головой, стала осторожно подкрадываться сзади.Римо поймал дверь и метнул ее как “летающую тарелку”-фрисби. Она взмыла вверх и опустилась, словно крученый мяч, пущенный рукой бейсболиста. Римо рассчитал, что это на какое-то время отвлечет Голландца.Тот проследил взглядом за дверью — она летела прямо на него. Увернуться от нее будет проще простого. Неужели Римо так ничему и не научился после их последней схватки?В самый последний момент он увидел руки Джильды: к его горлу оказался приставлен кинжал. А, так в вот в чем дело! Что ж, это им почти удалось.— Моя девочка — говори, что с ней! — прошипела Джильда Лаклуунская, оттягивая назад его гриву, чтобы не мешалась перед глазами.— Какие у тебя руки корявые, Джильда! — спокойно сказал он. — Как ты вообще можешь ими что-то делать?Джильда отпрянула и выронила кинжал. Пальцы ее онемели. Она поднесла руки к глазам и с изумлением увидела, что они стали похожи на шершавые сухие сучья.Голландец повернулся к ней.— Старые корявые сучья! — поддразнил он. — Разве это руки воина? Их только в костер бросить.Огонь побежал по ее пальцам — от ногтей к запястьям, потом все выше и выше, облизывая голубыми языками уже и локти, которые тоже обратились в сухие ветки.— Обман зрения! Всего лишь мираж! — вскричала Джильда.— Да, но только не огонь! — поправил Голландец.— Нет, это все — мираж! — сказала она и зажмурилась от боли.Голландец отступил на шаг, а к Джильде подскочил Мастер Синанджу и, повалив на землю, стал сбивать огонь.— Пламя настоящее! — сказал Чиун. — Это он наколдовал.— Смотри еще, старик! — воскликнул Голландец. — Ты увидишь, кто в действительности достоин принять сан следующего Мастера Синанджу! — Он снова обратил свой взор на Римо Уильямса.Лицо Римо было искажено гримасой боли и гнева. Он был в каких-то нескольких ярдах и двигался подобно выпущенной стреле.— Смотришься неплохо, — бросил Голландец. — Как жаль, что твоя свадьба — то есть я хотел сказать, наша свадьба, — так быстро прервалась. У меня для тебя был приготовлен запоминающийся медовый месяц.Римо расставил руки, но поймал только воздух: Голландец материализовался у него за спиной.— Какая жалость! — посетовал он. — Ты так ничему и не научился. Я по-прежнему сильнее тебя. Нуич учил меня, когда я был ребенком, а ты пришел в Синанджу в зрелом возрасте. Это преимущество ты у меня никогда не отнимешь.С нарочитым пренебрежением он повернулся к Римо спиной.— Вот теперь мы в равном положении, — сказал он, скрестив на груди руки.Римо резко выбросил вперед ногу, но Голландец подпрыгнул и ловко избежал удара. В прыжке он повернулся вокруг своей оси и выбросил вперед выпрямленную ладонь. Римо поставил блок и отбил удар, затем зацепил противника ногой за лодыжку, одновременно мощным ударом посылая его назад. Тот несколько раз перевернулся и опустился на спину.— Ну, кто из нас сильнее? — Римо с видом победителя поставил ногу на вздымающуюся грудь Голландца и нажал так, что хрустнули хрящи. Синие глаза Голландца вспыхнули неестественным огнем.— Я недооценил тебя, Римо. Прекрасно, убей меня, если таково твое желание.— Римо, нет! — встрял Чиун и подскочил к Римо.— Не вмешивайся, Чиун! — предупредил Римо, взглянув на него.Этим моментом воспользовался Голландец, он стальными пальцами сжал Римо лодыжку и крутанул. Римо взвыл от боли и на одной ноге отпрыгнул в сторону.Голландец сел и объявил:— Что-то ты не больно владеешь концентрацией! Как ты вообще одолел начальный курс подготовки?Римо обрел способность двигаться.— А некоторые очень высокого обо мне мнения. Наступать на правую ногу ему все еще было больно, но не так сильно, как при переломе. Эту боль можно было терпеть.— Ма Ли так не считает. Она сейчас в Вечности, и душа ее вопиет о том, как ты не сумел ее защитить. Твой ребенок, твой хозяин — все они будут нетленными свидетельствами твоей несостоятельности.— Приготовься составить им компанию! — взревел Римо, грозно надвигаясь.— Нет, Римо! — Это была Джильда. — Он знает, где сейчас моя девочка, живая или мертвая. Не убивай его! Пожалуйста.— Послушай ее, Римо, — поддержал Чиун.Мастер Синанджу стоял над распростертой на земле Джильдой, руки его беспомощно дрожали. Он не мог убить Голландца — это означало бы убить и своего воспитанника. Теперь все было в руках двух белых Мастеров Синанджу.— Слушай меня! — вскричал Голландец. — Если ты убьешь меня, это только будет означать твою победу. Сделай это, Римо, я так хочу! Я умертвил всех самых близких тебе людей, я мог бы уничтожить и тебя. Но я предпочту, чтобы ты сделал это сам — убив меня.Римо ничего не ответил. Он не спускал глаз с насмешливого лица.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78