Ноги его были босы.— Папочка... — начал было Римо, но Чиун остановил его нетерпеливым жестом.— Слушай!— Ничего не слышу, — ответил Римо.— У тебя уши есть? — возмутился Чиун. — Слушай, как она кричит!Римо заметил в лунном свете взмах белых крыльев и понял, что имеет в виду Чиун.— Обыкновенная чайка, — констатировал он.— Эта чайка встречает нас, — объявил Чиун и, сложив губы вместе, пронзительно свистнул. Потом повернулся к Римо и пояснил:— Я поприветствовал ее в ответ.Не прошло и минуты, как из-за замшелого валуна показалась фигура. За ней другие. Они медленно, робко приближались.— Видал? — сказал Чиун. — Что я тебе говорил?— По-моему, их заинтересовал твой разговор с чайкой.— Чепуха! Они просто ощутили почтительное благоговение, которое внушает им Мастер Синанджу, и это чувство подняло их из теплых постелей.— Тебе видней.Первым подошел пожилой мужчина — старик, но все же помоложе Чиуна. Он был высок и широколиц.— Приветствую тебя, — начал старик ритуальное приветствие, — о Мастер Синанджу, который поддерживает благосостояние нашего селения и твердо верен кодексу чести. Сердца наши преисполнены любовью и восхищением! Радость переполняет нас при мысли о том, что нас вновь посетил тот, кому подвластна сама Вселенная!В ответ Чиун отвесил поклон и прошептал по-английски, обращаясь к Римо:— Вот как надо оказывать почтение.— А мне кажется, он страшно огорчен, что его разбудили среди ночи, — съязвил Римо.Чиун обратился к сельчанам.— Отныне знайте, что солнце наконец снизошло на мою жизнь, полную тяжких забот и трудов! — произнес он в ответ на приветствие. — Я вернулся домой, дабы впитать в себя вид родного селения, вновь насладиться звуками моей юности и провести здесь остаток дней.Послышались сонные голоса одобрения.— И я привез с собой моего приемного сына Римо, дабы он продолжал дело наших великих предков! — с чувством возвестил Чиун.Воцарилась тишина.— Смотрите, какие трофеи доставил я из страны круглоглазых варваров! — громко воскликнул Чиун.Толпа оживилась. Люди набросились на ящики с золотом и, как жадная саранча, потащили их прочь.— Принесите паланкин Мастера! — прокричал старик — хранитель сокровищ, которого, как оказалось, звали Пульян.Мигом принесли паланкин розового дерева и слоновой кости, подобный тем, на каких носили египетских фараонов. Его опустили у ног Чиуна.— Не похоже, чтобы их отношение ко мне изменилось к лучшему с прошлого раза, — шепнул Римо по-английски.— Они слишком взволнованы моим неожиданным возвращением. Не беспокойся, Римо. Я уже все им про тебя рассказал.— Тогда неудивительно, что они меня ненавидят, — проворчал Римо.— Они переменились. Вот увидишь!Римо хотел было тоже залезть в паланкин, но старик Пульян помешал ему и сделал знак носильщикам.Паланкин подняли и быстро понесли в поселок.— А как же я? — спросил Римо, на сей раз по-корейски.— Можешь пока таскать лаковые сундуки Мастера, — пренебрежительно бросил Пульян и поспешил вслед за Чиуном.— Благодарю покорно, — ответил Римо.Он повернулся к водам залива. Америка лежала за тысячи миль за горизонтом. Интересно, когда я еще ее увижу, подумал Римо, и что я при этом буду чувствовать?Чиун вернулся домой. А Римо? Где его дом? Дом Римо Уильямса, у которого никогда не было ни дома, ни семьи и который вот-вот лишится единственного близкого человека?Не желая бросать пожитки Чиуна на берегу, Римо покорно перетаскал сундуки один за другим в деревню.— Мне нужно его видеть! — прорычал Римо по-корейски.Было уже утро. Ночь Римо пришлось провести на холодной земле, рядом с загоном для свиней. Чиуна доставили в дом, где хранились сокровища Синанджу, — величественное сооружение из редких пород древесины и камня, построенное еще египетскими архитекторами во времена фараона Тутанхамона в дар Синанджу. Там он и должен был спать.Римо, естественно, поинтересовался, какая постель предназначена ему.На этот вопрос жители деревни, словно сговорившись, отвечали пожиманием плеч.— Места нет, — объявил хранитель Пульян. И повернулся к остальным.— Места нет, — залопотали и те. И опять пожали плечами.Римо удивился:— Неужто? По-моему, Чиун не одобрит вашего представления о гостеприимстве. Я ему расскажу.— Не получится, он уснул, — сказал старик. — Он неважно выглядит, но мы знаем, какой уход ему нужен.Пришлось Римо искать себе не залитое приливом место на берегу, с подветренной стороны от скал, где было не так холодно.— Это называется — приехали домой, — пробормотал он, засыпая.Сейчас, когда солнце уже встало, он хотел повидаться с Чиуном, но его опять не пускали.— Он еще спит, — изрек Пульян с каменным лицом.— Чушь собачья, Чиун храпит во сне, как кривошеий гусак, а раз его не слышно — следовательно, он на ногах. И я хочу его видеть!Старик снова повел плечами, но не успел ничего возразить, как из сокровищницы послышался голос Чиуна. Он был слабый, но разносился далеко.Римо ворвался в дверь и остановился как вкопанный.— Чиун! — изумленно воскликнул он.Старик сидел в центре просторного главного зала, стены которого были увешаны древними гобеленами в три слоя — как обои, наклеенные поверх старых. Вокруг него, сориентированные по сторонам света, горели свечи.За спиной, на опорах слоновой кости, покоился величественный Меч Синанджу. И по всему залу были расставлены сокровища Синанджу — сосуды, украшенные драгоценными каменьями, старинные статуи и в огромном количестве — золотые слитки. Они были свалены как попало, словно никому не нужные безделушки в провинциальной антикварной лавке. Но Римо не замечал открывшегося ему великолепия. Он видел одного Чиуна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57