— У, кислятина!
— Не такая уж и кислятина, — без особых эмоций возразил Андерс.
Болан отвернулся и уставился в окно. Очень тихим и сдержанным голосом он спросил:
— Почему вы мне не сказали, что Ник женат на Молли Франклин?
— Мы решили, что это не имеет отношения к делу.
— Не ваше дело решать, Том. Если я прошу информацию, значит, я должен ее получить. Не ваше дело решать, что имеет отношение к делу, а что нет. Мне нужна полная картина.
— Извини. Боюсь, каждый из нас далек от совершенства.
Болан проигнорировал эти потуги на самокритику.
— Что еще вы сочли не имеющим отношения к делу?
— Что ты имеешь в виду?
Мак вперил тяжелый ледяной взгляд прямо в глаза своего давнего друга.
— Ты знаешь, что я имею в виду, — тихо произнес он.
Андерс тяжко вздохнул и отвел глаза, не в силах вынести пронизывающий взгляд Палача.
— Да. Думаю, что знаю.
В этот момент Тоби с грохотом вылетела из ванной. Она стала в позу, уперла руки в бедра и сердито крикнула Андерсу:
— Ты ему ничего не скажешь! Ни звука!
Болан рявкнул:
— Заткнись, Тоби!
Та взвилась, словно укушенная:
— Пошел к черту! Ты виноват в происшедшем и сам это знаешь! Нечего приходить сюда с обвиняющим взором и окровавленными руками, и... и...
С подчеркнутым спокойствием Мак сказал ей:
— Я знаю, где Карл.
Она остолбенела. В ее огромных глазах вспыхнул огонь, когда, задыхаясь, она спросила:
— Что? Где?
Андерс вскочил на ноги, опрокинув пиво.
— С ним все в порядке?
Болан жестко глянул в его сторону:
— Тебе нужны подробности? Или ты предпочитаешь получить информацию в вашем стиле?
Актер вскипел:
— Боже мой! Я... перестань издеваться, черт бы тебя побрал! С ним все в порядке или нет?
Болан с нарочитой медлительностью закурил другую сигарету.
Тоби осела на пол и опустила голову на колени. Охрипшим голосом она произнесла:
— Ты выиграл, «Капитан Хитрец»! Мы сдаемся. Ради Бога...
— Он жив. И относительно здоров. По крайней мере, в данный момент.
Андерс не произнес ни звука. Он резко отвернулся и, взяв тряпку, занялся лужей пива.
Тоби откинулась на спину и задрала юбку до талии. Глаза ее были закрыты, на запрокинутом прекрасном лице отсутствовал малейший намек на бурлившие в ней эмоции, но из-под сомкнутых век текли слезы.
Болан стоял над ней, попыхивая сигаретой. Он толкнул Тоби в обнаженное бедро носком ботинка и проворчал:
— Прекрати, Тоби! Что ты хочешь этим сказать?
Еле слышным, полным покаяния голосом она произнесла:
— Символика ясна и ежу. Вы правы, а я нет. Ну, так трахайте меня. Оба. Навались!
— Тебе повезло, что сейчас не место и не время, куколка, — сухо сказал Болан.
— Сержант, сядь, — взмолился Андерс. — Давай поговорим откровенно.
Тоби открыла глаза, смахнула рукой слезы и поддержала его предложение.
— Пожалуйста!
— Хорошо. Начинайте вы.
— О'кей. Ты прав, — сказал Андерс. — Наркобизнес — это второстепенная цель. Главной целью операции с самого начала был Ник Копа. Все остальное — дымовая завеса, во всяком случае пока.
— Конечно, героин был очень удобным путем проникновения, — сказала Тоби.
— Но зачем эта игра в прятки? Вы что, не могли мне прямо сказать?..
— Неужели ты не понимаешь, насколько деликатным является данное дело? Вполне вероятно, что этот штат может стать домом нашего следующего президента. Теннесси — очень взрывоопасная территория в политическом отношении, — пояснил Андерс.
— Причем, это почти девственная территория для мафии, — добавила Тоби.
— Разве можно быть почти девственницей, — приподнял бровь Болан.
— Назови это политической девственностью, — поправил Тоби Андерс.
— Все равно это — девственность, — упрямо повторила его коллега.
— Последние годы наши добрые старые «друзья» обслуживают сами себя, — продолжал Том Андерс. — Так что в техническом смысле это все-таки девственность. Но они давным-давно созрели для «изнасилования».
— Оно стало почти неизбежным, когда некий молодой сенатор начал приобретать национальную популярность. Очень вероятно, что на следующих выборах он станет кандидатом в президенты, — снова перебила его Тоби.
— Так что, ставки очень высоки, — Андерс бросил на стол мокрую тряпку, которой вытирал пивную лужу.
Болан мрачно улыбнулся.
— Достаточно высоки, чтобы задействовать вашу группу?
Тоби быстро ответила:
— Именно так. Мы не хотели водить тебя за нос, Мак. Но это действительно сверхсекретная операция. Нам было приказано работать в шелковых перчатках.
— Мягче мягкого, — пробормотал Болан.
— Точно, — сказал Андерс. — Сенатор из Теннесси — честный парень. На него нет абсолютно никакого компромата. Но он — политик.
— А у Копы есть на него компромат? — поинтересовался Болан.
— Пока нет. Хотя он лезет из кожи вон, чтобы хоть что-нибудь раскопать.
Тоби уточнила:
— А если не сможет раскопать, постарается организовать.
— Мы уверены, что таким способом он уже сумел прибрать к рукам немало народу. Но, понимаешь, действия в ковбойском стиле чреваты мощным взрывом. Я имею в виду, если бы мы нагрянули сюда, свистя в свистки и размахивая большой дубинкой... Неважно, чист этот парень или нет: он был бы замаран навсегда. Ты ведь знаешь, как это происходит на политической арене.
— В силу вступает закон отрицаний. Одно-единственное обвинение не переборешь и тысячей отрицаний, — пробормотала Тоби.
— Есть и еще один закон, — добавил Андерс. — Закон рикошета. Если мы засветимся, поднимется крик о грязной игре.
— Он имеет в виду предвыборную борьбу, — внесла ясность Тоби.
— Именно, — кивнул Томми. — Мы не имеем права допустить, чтобы возникло хотя бы малейшее подозрение об использовании грязных трюков в предвыборной борьбе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39