Рыбаков взял фирменный бланк отдела безопасности «Коммерсбанка», пробежал глазами данные сотрудников, торопливо записанные карандашом.
— Не только, Андрей Андреевич, — сказал он, не поднимая на директора глаз. — Еще мы думаем, что ограбленный на Пресне супермаркет, где мы взяли Рачинского, принадлежит фирме «Сарагоса», которой руководит бывший управляющий «Коммерсбанка» Крапивин. Кстати, вы с ним не поддерживаете отношений?
Букельский неожиданно рассмеялся.
— Нет, знаете ли, я предпочитаю не иметь дел с банкротами!
— Ну, не такой уж он и банкрот, — заметил Рыбаков. — Совладелец солидной международной фирмы все-таки.
— Возможно, возможно. Только у меня теперь, как видите, свое дело, и Крапивин меня мало интересует. Могу вам чем-нибудь еще быть полезен?
Рыбаков сложил бумагу и спрятал ее в карман куртки.
— Можете, Андрей Андреевич. Мне нужны адреса всех сотрудников «Коммерсбанка». Детективная деятельность ведь тоже предусмотрена уставом «Кипариса»?
— Да, но «Кипарис» — частное агентство, — не скрывая раздражения, проворчал Букельский.
Рыбаков встал, протянул бывшему полковнику руку.
— Ну, не в службу, а в дружбу, а? Что вам стоит при ваших-то связях? У меня дел по горло. Нужно еще проверить, кто заказывал грузовик для перевозки той самой партии тайваньских компьютеров. Чего доброго, ваш сослуживец Юшков.
— А что… если Юшков? — с запинкой спросил Букельский.
— А то, что машина была обстреляна на шестьдесят четвертом километре Калужского шоссе. Охрана разбежалась, а водителя Гаврюшина едва не убили — случайно егерь тамошнего охотхозяйства Житов спас, а то бы взлетел бедняга на воздух вместе с грузовиком. Точек пересечения «Коммерсбанка» и нынешней фирмы Крапивина многовато, понимаете? Трудно будет убедить суд в случайности совпадений. Так что вы уж нам помогите, Андрей Андреевич, отыскать своих ребят, а остальным мы займемся сами. Завтра я вам позвоню.
Рыбаков порывисто отдернул рукав, намеренно повторив жест Букельского, посмотрел на часы и поспешно вышел.
16
Мать Артура Конокрадова Зоя Андреевна в последнее время с сыном не ладила. Поначалу виной тому была разгульная жизнь молодого человека, неожиданно для всех домашних подавшегося в торгаши. Затем Артур встал на ноги, купил даже по случаю однокомнатную квартиру, но тут на горизонте появилась Нинка — медсестра из районной больницы. Зоя Андреевна посчитала, что «эта фря нарочно легла под Артурика», дабы захомутать парня и прибрать к рукам сколоченное непосильным трудом состояние. «Коварная соблазнительница» была, однако, вполне порядочная, прекрасная хозяйка, да и не девчонка какая-нибудь, на целых шесть лет старше жениха. Но будущая свекровь упорно стояла на своем. После смерти Артура выяснилось еще, что квартирку молодые купили на паях, не расписавшись, и отбить долю сына с налета Зое Андреевне не удалось. А тут еще Нинка собиралась родить наследника, и ее многочисленные родичи стояли за нее и за недвижимость горой. Еще венков не вынесли из дома, как они затеяли тяжбу, стали писать противоречивые заявления в райсуд и областную прокуратуру, пили, спорили и даже дрались, да так, что горечь потери отошла на задний план.
Утром в субботу в дверь мытищинской квартиры Конокрадовых позвонил молодой человек в форме прапорщика внутренних войск. В одной руке он держал бутылку водки «Довгань», в другой — букетик наполовину увядших хризантем грязно-белого цвета.
— Здравия желаю, — козырнул он и обнажил крепкие зубы. — Конокрадов Артур Алексеевич здесь проживают?
Почерневшая от беспробудных скандалов хозяйка отступила на шаг в глубину прихожей.
— Здесь, — ответила она машинально. — То есть… а вы кто будете?
Не дожидаясь приглашения, незваный гость вошел в квартиру и протянул Зое Андреевне букет.
— Вам. А я, стало быть, старый знакомый Артура. Салов моя фамилия. Салов Анатолий. Мы с ним в одном полку служили.
При мысли о том, что сейчас нужно сообщить этому жизнерадостному парню о смерти собственного сына, у несчастной матери закружилась голова, слова застряли в горле, и лицо вошедшего расплылось, затуманилось.
— Артуши нет… Артуша умер, — промолвила она едва слышно. Прапорщик заметно побледнел.
— То есть… как… умер? — пробормотал он и едва не выронил драгоценную емкость.
Зоя Андреевна повернулась и пошла в комнату, с трудом переставляя ватные ноги. Со стены на гостя глядел тот, к кому он пришел, и как-то странно, загадочно улыбался. Когда бы не черная ленточка наискосок рамы, любитель дорогой водки ни за что бы не поверил скорбной вести.
— Вот это да!.. Вот это ни хрена себе… — только и выдавил он из себя.
— Садитесь, — вздохнула мать и пододвинула гостю обшарпанный венский стул.
Прапорщик сел, не раздеваясь, и уставился в одну точку. Громко отстукивал маятник больших настенных часов.
— Издалека будете? — поинтересовалась хозяйка, чтобы нарушить тягостное молчание.
— Да… проездом, — тряхнув головой, ответил гость. — Как же это, а? Отчего?
Зоя Андреевна ничего не ответила, достала из серванта две стопки, протерла их фартуком и села напротив.
— Сгорел Артуша. Уснул, а газ забыл выключить. Так полыхнуло — кто теперь разберет.
Приятель покойного уловил ее взгляд, направленный на бутылку, отвинтил пробку и разлил водку в стаканы.
— Пьяный? — робко поинтересовался он.
— Может, и пьяный. Врач говорил, наркотик в крови обнаружили. Меня рядом не было, никого не было. Он жениться собрался, квартиру купил. И пожить-то в ней не успел.
Гость взял стакан и уставился в пол.
— Кололся, значит? — задал он довольно бестактный вопрос.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80