Струя душа била в потолок, заливая кафельный пол.
Через несколько секунд в номере, кроме бездыханного Саши Либермана, никого не было. Паника в отеле началась только к утру. Когда проснувшийся от рези в мочевом пузыре постоялец, занимавший номер под Либерманом, отправился в туалет. Заметив капли воды, падающие с потолка, он недовольным голосом позвонил портье. Через час этаж был блокирован многочисленными сотрудниками уголовного розыска.
Вице-премьер Олег Данилович Суховей обычно возвращался домой поздно. Около десяти часов вечера. Алла Константиновна к этому времени уже отпускала домработницу и для вечерней трапезы сама накрывала на стол в гостиной. В хрустальном с высоким горлом графинчике прошлого века мутной запотелостью томилась водка, настоянная на чесноке. Салат из моркови со сметаной и грецкими орехами, маринованные опята и тушеные баклажаны входили в число непременных закусок, а на горячее – вареная рыба под польским соусом.
Так они привыкли питаться еще до высоких постов Олега Даниловича. Холодильник был забит разнообразными деликатесами, но Алла Константиновна не могла справиться с привычкой придерживать их для праздничных приемов гостей.
Приняв душ и надев джинсы и линялую голубую майку, вице-премьер сел за стол. Взял «Московский комсомолец» и с интересом принялся просматривать сообщения под рубрикой «Срочно в номер». Ни о каких кровавых убийствах и криминальных разборках на этот раз не сообщалось, и лишь в одном окошечке говорилось о загадочной смерти французского бизнесмена Саши Либермана. Бедняга скорее всего поскользнулся в ванной и, ударившись головой, мгновенно испустил дух. Единственное, что смущало муровских сыщиков, так это сила удара, от которого голова раскололась почти пополам. Однако персонал отеля клятвенно заверял, что никаких посторонних личностей, вызывавших подозрения, в тот вечер в гостинице не появлялось.
Олег Данилович нахмурился. Французский бизнес и так слишком недоверчив к России, а тут еще одна ложка дегтя в дырявую бочку ожидаемых инвестиций. Он налил себе рюмочку и, не дожидаясь жены, выпил. Теплая волна прокатилась по телу, медленно снимая усталость, накопившуюся за день. Алла Константиновна замечала, что количество выпиваемой им за ужином водки неуклонно увеличивается день ото дня, но не протестовала, давая возможность избавиться от стрессов. Супруги спали в разных комнатах, и водочный дух, исходящий от мужа, ее не особенно беспокоил. Со времени вознесения Суховея к вершинам власти они совсем перестали заниматься сексом, ограничиваясь вечерней дружеской беседой о его делах и проблемах. Алла Константиновна все больше превращалась в заботливую мать и, поскольку дочь жила на попечении бабушки, старалась окружить мужа домашним уютом и пониманием. А тот со своей стороны незаметно попадал под ее влияние, подобно подростку, не способному в одиночку разобраться в хитростях взрослых людей.
– Не пей в одиночку! – заметив его нетерпение, укоризненно прикрикнула Алла Константиновна. Поставила на стол широкое белое блюдо из кузнецовского сервиза с кусками рыбы, залитой соусом и посыпанной зеленью, села напротив и командирским тоном разрешила: – Теперь ешь.
Олег Данилович молча принялся накладывать на тарелку тонко нарезанную морковь и тушеные баклажаны. Алла Константиновна сама налила в рюмки водку и подняла свою, держа ее двумя толстыми короткими пальцами, оттопырив мизинец.
– За наше благополучие! – произнесла на полном серьезе и выпила.
Олег Данилович торопливо последовал примеру. После чего сосредоточился на закуске.
Алла Константиновна наблюдала за тем, как он ест, и без всякого нажима, вроде бы из чистого любопытства поинтересовалась:
– Сам сегодня ночью улетает в Брюссель?
– Угу, – нехотя подтвердил Суховей. Он с напряжением ожидал, когда жена поднимет щекотливую тему, давно уже не дающую ему спать спокойно.
– Значит, завтра подпишешь? – как о решенном спросила она.
– Почему завтра? – невольно вздрогнул Олег Данилович.
– Потому, что дальше затягивать нельзя. Люди нервничают. Фонд зарегистрирован. Его возглавляет очень милый энергичный парень – Вениамин Аксельрод. Счета открыты для приема денег…
Олег Данилович налил себе водки и, не обращая внимания на жену, выпил. Его по-мальчишески открытое лицо с непокорным вихром выражало растерянность. Противостоять напору Аллы Константиновны он не смел, но и подписывать себе смертный приговор не собирался. Временами ему казалось, что проблема рассосется сама собой. Поэтому не спешил с отказом. И вот завтра наступает злополучнейший в его судьбе день. Он должен будет потерять или жену, или должность.
– Обойдемся без скандала, – предупредил он перед тем, как набрать в легкие побольше воздуха и решительно произнести: – Я не подпишу это липовое постановление.
– Никто и не сомневался… – глухо отозвалась Алла Константиновна. Даже пухлые щеки, заслонявшие ее глаза, не смогли сдержать жесткий взгляд, полный презрения и ненависти.
Суховей встал и инстинктивно отошел подальше от стола. И, не глядя в сторону жены, заговорил сухим, официальным тоном:
– Я вице-премьер правительства. Каждый подписанный мною документ держится на контроле. О нем сразу же становится известно большому количеству людей – от начальника канцелярии до рядового делопроизводителя. Любое важное решение не остается без внимания соответствующих органов. Тебе все еще кажется, что мы в деканате института, где одной левой можно подписать липовую экзаменационную ведомость. Одумайся! Те дни блаженные прошли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164