В ответ Инесса кисло улыбнулась и, выпив полстакана коньяку, продолжила:
– Он-то как раз так не считал. Но ты бы видела его выражение лица! О, никогда не забуду эту растерянно-испуганную физиономию. Считал уже, что размазал меня по столу, а оказалось, наоборот. Сам же в собственные расставленные сети и попался. Сижу перед ним, готовая хоть сейчас под венец или просто в постель. А условие для него поставлено невыполнимое. Ох и помрачнел мой воздыхатель. Поверь, тогда впервые после ареста почувствовала себя прежней, уверенной в себе красивой молодой женщиной. И с этого момента все изменилось. Я стала диктовать свои условия. Он бесился, пропадал, не звонил. Даже просился, чтобы его перевели на Кавказ. Тоже мне, поручик Лермонтов! А я в это время спокойненько сидела дома, не заводила никаких романов, не бегала на свидания. Ждала, когда приползет на брюхе… И приполз. Умолял выйти за него замуж и клялся, что через полгода Виктор будет на свободе. Я не поверила, но, чтобы доказать неизменность своих намерений, легла с ним один раз в койку. Ну, после этого он вообще потерял голову. А я больше – ни в какую. Только после свадьбы. А свадьба – после освобождения Виктора. Так и жили все полгода. Он умолял, а я издевалась над ним. И, поверь, такую силу в себе почувствовала, что уже и не сомневалась в освобождении Виктора. Даже согласилась подать заявление. И вот, представь себе, что в назначенный день нашей с Манукаловым свадьбы вдруг раздается звонок, и телефонистка скучным голосом говорит: «Ответьте Кельну». У меня трубка чуть не вылетела из рук. Сразу екнуло сердце: «Иратов!» И точно, узнаю голос Виктора. Он довольно сухо поздравил меня со свадьбой. Сказал, что очень благодарен за заботу. Что у него все хорошо, и поскольку теперь живет в ФРГ, то мы вряд ли когда-нибудь увидимся. Я прямо вся обмерла. До сих пор не помню, что говорила. Но он очень быстро повесил трубку. Боже мой, какая у меня началась истерика. Несколько раз звонила на междугородную станцию и требовала подтвердить, что действительно разговаривала с Кельном. Затрахала их окончательно. Потом появился Манукалов и с торжествующей улыбкой сообщил по секрету, что Виктора удалось обменять на какого-то ливийского террориста. Клянусь, я бросилась ему на шею и целовала как безумная. Во время медового месяца мне даже иногда казалось, что способна полюбить Манукалова. С тех пор и замужем, а Виктор процветает в Люксембурге…
– И ты моталась на встречу с ним? – захваченная рассказом, прошептала Галина.
Инесса кивнула в ответ и добавила:
– Люди Манукалова нас выследили. Вот почему он организовал покушение. Подонок! Ну, ничего, сегодня я уже не та студенточка, которую можно запугать. Устрою ему ответную акцию. Недолго в генералах ходить будет!
Галина уже давно лежала рядом с Инессой и бесконечно шептала: «Зупер!» Но, будучи посвященной в тайну жизни и любви такой зашторенной от всех женщины, она принялась убеждать Инессу, что тут еще замешаны какие-то силы.
– Может, тебе мстят те ребята, которых не обменяли?
– За что? – не поняла Инесса. Она давно не задумывалась о судьбе Вени и Сашки. После свадьбы Манукалов настоял на том, чтобы она прекратила с ними переписку, потому что в лагере они совершили уголовное преступление и были приговорены к дополнительным срокам. Скрепя сердце Инесса согласилась. Так было честнее с ее стороны. Ведь не сообщать о своем замужестве – значит, совершить еще одну подлость, а признаться у нее духа не хватило бы.
– Веня Аксельрод и Саша Курганов – отличные ребята. Я о них ничего не знаю. Должно быть, отмотали свой срок, вернулись в Москву, от кого-нибудь узнали обо мне и прокляли, – грустно вздохнула она и закрыла глаза от нервного переутомления.
Галине не терпелось узнать об этом загадочном Викторе, поэтому она растормошила Инессу и спросила:
– А Виктор до сих пор любит тебя?
– Да…
– И не женился?
– Нет. Он богатый человек. Свой дом в Люксембурге. Занимается банковским бизнесом… Тебе-то про него зачем? – Инесса слишком устала, чтобы начинать рассказывать другую историю, к тому же совершенно неинтересную для Галины. Она не могла предположить, что Цунами специально внедрил свою секретаршу и любовницу в дамский клуб, чтобы знать обо всех контактах Инессы в России и за рубежом.
Галине очень хотелось побольше узнать о Викторе. Но в душе бывшей балерины тоже происходила невидимая борьба. После встречи с Домеником Порте она совсем потеряла голову и позволила себе мечтать о новом замужестве. К Вагнеру у нее не было никакого желания возвращаться, а продолжать связь с Цунами оказалось очень тяжело.
Поначалу езда на шестисотом «мерседесе», баснословно дорогие туалеты и светское общество пленили ее художественную натуру. Но после того, как все чаще и чаще стали поступать сообщения о расстреле одного «авторитета» с семьей, другого, третьего, Галина стала бояться вместе с Цунами садиться в машину или появляться в обществе. Все время казалось, что вот-вот произойдет взрыв или раздастся выстрел. Поэтому знакомство с милым, сказочно богатым, упитанным и таким неопасным джентльменом, как Доменик Порте, считала своим самым выстраданным, последним шансом и не собиралась его упускать.
Галина хихикнула, вспомнив о том, как быстро испарился Доменик, лишь заслышав первый выстрел. Это ей очень понравилось. С мужчиной, который избегает всяческих конфликтов, жить намного спокойнее. Раз трусоват, значит, не полезет ни в какие рискованные авантюры. С этими приятными мыслями она, едва успев раздеться, тотчас заснула.
Манукалов чувствовал себя настолько разбитым, что даже не подошел к тренажерам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164